Стивен Бакстер - Яблоки Тьюринга

— Нет, — твёрдо ответил он.

Он зажал взрыватель в правой руке.

— Ты его не используешь. Ты не убьёшь нас обоих. Только не за что-то столь абстрактное, нечеловеческое…

— Сверхчеловеческое, — выдохнул он. — Не «нечеловеческое». Сверхчеловеческое. О, я это сделаю! Ты знаешь меня всю жизнь, Джек. Загляни мне в глаза.

Я не такой, как ты. Ты правда во мне сомневаешься?

Заглянув ему в глаза, я больше не сомневался.

И вот мы сидели там, лишь мы двое, лицом к лицу. Я держался достаточно близко, чтобы перебороть его, если он даст мне хоть малейший шанс. А он держал взрыватель перед моим носом.

Час за часом.

Думаю, в конечном счёте именно время погубило его, невидимый бог «орлят». Время — и усталость. Уверен, он не собирался отпускать взрыватель. Прошло лишь семнадцать из тех двадцати четырёх часов, что он запрашивал, и его палец соскользнул.

Я попытался отвернуться. Небольшое, чисто инстинктивное движение привело к тому, что я потерял ногу, руку, глаз — все с правой стороны.

И я потерял брата.

Но когда следователи наконец продрались сквозь завалы, они смогли доказать, что семнадцати часов Уилсону оказалось для закачки достаточно.

NASA, ESA и китайцам потребовался месяц для того, чтобы вывести корабль на лунную орбиту и увидеть, что происходит на поверхности. Спутник зафиксировал, что файлы Уилсона заставили роботов-производителей что-то мастерить. Поначалу они делали другие машины, более специализированные, из того что лежало вокруг в мастерских и ангарах. Эти машины, в свою очередь, принялись строить более мелкие аппараты — и так далее, последовательно, в сторону наномашин. В конце концов продукция сделалась настолько мелкой, что лишь у астронавтов на поверхности был бы шанс её разглядеть. Но никто не рискнул направить туда человека.

Между тем машины сгребли в кучу лунную пыль и лом, чтобы соорудить высокоэнергетическую промышленную площадку — что-то вроде ускорителя частиц или термоядерного реактора в виде тора, но не это.

Потом работа закипела по-настоящему. Машины «орлят» взяли хороший кусок лунной скалы и раздавили его, превратив заключённую в нём массу-энергию в пространственно-временной артефакт — нечто вроде чёрной дыры, но не её. Они сбросили его на саму Луну, где он стал обрастать лунными материалами — словно чёрная дыра, — и пускать ростки — в отличие от чёрной дыры.

Постепенно объекты начали конвертировать массу Луны в свои копии. Точка света, которую мы видим в центре Кларка, — утечка радиации от этого процесса.

Правительства запаниковали. Из запасников достали ядерную боеголовку и сбросили её точно в центр кратера Дедал. Взрыв был впечатляющим. Но когда пыль осела, бледная неземная искорка света осталась нетронутой.

По мере того как растёт группа нано-артефактов, материал Луны будет поглощаться с экспоненциальной скоростью. Столетий, в лучшем случае тысячи лет, будет достаточно для того чтобы поглотить её целиком. И тогда вокруг Земли будет кружить не её древний компаньон, а пространственно-временная аномалия, подобная чёрной дыре — но не она. Физики, кажется достаточно надёжно очертили эти перспективы.

А вот по поводу назначения артефакта согласия гораздо меньше. Мои предположения таковы: Лунный артефакт будет диктофоном.

Уилсон сказал — «орлят» пугает, что у Вселенной нет памяти. Думаю, он имел в виду, что сейчас, в нашу космическую эпоху, мы всё ещё видим останки рождения Вселенной, эхо Большого Взрыва в виде микроволнового реликтового излучения. Также мы видим свидетельства предстоящего расширения, проявляющееся как убегание дальних галактик. Обе эти характеристики Вселенной, её прошлое и будущее, мы открыли в двадцатом столетии.

Настанет время, космологи говорят о сотнях миллиардов лет, когда ускорение убегания выведет все дальние галактики за горизонт. И тогда мы останемся в местной группе галактик — Млечный Путь, Андромеда и ещё некоторые кусочки и ошмётки, связанные гравитацией в одно целое. Космическое расширение станет невозможно увидеть. Что касается реликтового излучения, оно к тому времени ослабнет настолько, что его нельзя будет уловить на слабом фоне межзвёздной среды.

А значит, в эту удалённую эпоху будет невозможно повторить открытия двадцатого века — не останется ни свидетельств прошлого, ни предвестников будущего.

Именно это подразумевали «орлята», когда говорили о том, что у Вселенной нет памяти.