Сергей Сухинов - Новые пирамиды Земли

– Простите, господин Терехов, но эти слова мы слишком часто слышали в вашей столице. Там что ни чиновник или политик, то только спит и видит, как возродить Россию! А вот когда они просыпаются, то, гм-м…, как бы это помягче сказать… По-моему, лучше бы все эти радетели России побольше спали в своих роскошных особняках.

Терехов вздохнул и развел мускулистыми, натруженными руками.

– Что правда, то правда – болтунов у нас на Руси всегда было хоть пруд пруди. Но у нас в глубинке таких пустозвонов маловато осталось. Здесь им кормиться уже нечем, да и перед кем расточать медовое красноречие? А мы… Да вы сами посмотрите.

Он повернулся и пошел по широкой дорожке, что вела к вершине холма.

Ван Геллер и Марта Браун пошел за ним вслед. Остальные инспектора явно не хотели в очередной раз оказаться в дураках, и уселись отдохнуть на красивых резных скамейках. Они уже много раз видели, как именно возрождает Россию местная элита на своих бескрайних землях, и больше такого видеть не желали.

Дорожка прихотливо вилась между вековых дубов. С каждым шагом нарастал какой-то глухой шум, словно там, за холмами, раскинулось море. Ван Геллер озадаченно задумался. Нет, конечно, моря здесь не было и быть не могло. Может быть, большое озеро вроде Байкала? Но почему оно не было помечено на картах? Что говорить, эти русские – большие оригиналы.

Наконец, они поднялись на ровную площадку. Она была засеяна ровной красивой подстриженной травой. На ней стояла очень странная скульптурная композиция. Мускулистый мужчина, чем-то похожий на Терехова, шел за плугом, который тянула могучая лошадь с мощными ногами и густой гривой. Вслед за мужчиной шли молодая женщина и паренек, держа нечто вроде коробов.

Ван Геллер не сразу сообразил, что скульптурная композиция изображала крестьянина и его семью. Стальной плуг вспахивал землю, и в борозду летели семена. Семена, которые должны были к осени превратиться в колосья пшеницы….

Марта Браун вдруг шумно вздохнула и вцепилась в руку Ван Геллера с такой силой, что тот едва не вскрикнул от боли.

– Стефан, смотрите… – сдавленно произнесла она. – Это не может быть… Этого просто не должно быть!

Ван Геллер взглянул вперед и вздрогнул. Он увидел огромное поле, уходящее до самого горизонта. Солнце уже поднялось в зенит, и освещало розовыми лучами самую поразительную картину, которую приходилось когда-либо видеть голландцу.

Поле, от подножия холма до самого горизонта было заполнено тысячами лошадей. Они мирно щипали травку, носились взад-вперед, поднимались на дыбы, кусались, целовались, облизывали бесчисленных жеребят… Огромный табун пасли сотни полуобнаженных всадников, парней и девушек. Ржание лошадей и топот их ног сливались в мерный и мощный гул, действительно напоминавший шум морского прибоя.

Марта Браун жалко скривилась. Она достала батистовый платочек и демонстративно приложила его к носу.

– Фу, какой жуткий запах… Мне жалко этих бедных детей. Оказывается, они живут рядом с лошадьми, словно самые настоящие дикари!

Терехов, казалось, даже не заметил этих ядовитых слов. Он стоял, широко расставив ноги, и с гордостью смотрел на плоды своих трудов.

Ван Геллер подошел к нему и встал рядом.

– Игорь, если тебе в коммуну нужен будет ветеринар, я готов приступить к работе через пару месяцев. В молодости я работал на ферме отца, и знаю, как управляться с лошадьми.

– А как же ваш отчет для Генерального секретаря ООН? – не поворачивая головы, спросил Терехов.

Позади раздались громкие аплодисменты. Оказалось, остальные инспекторы все-таки соизволили последовать за своими двумя коллегами.

– Отчет? – рассмеялся Ван Геллер. – Ты сам слышишь, Игорь, каким будет наш отчет. Мадам Браун, вам дурно?

Пожилая женщина отвела в сторону глаза, в которых светились слезы досады.

– Боже, как же я всех вас ненавижу… – прошептала она, и повернувшись, чуть ли не бегом направилась назад, к своему джипу. Никто из инспекторов не последовал за ней.

Они еще долго стояли на вершине холма и смотрели на огромное, до горизонта русское поле, на котором мирно паслись дети и кони.