Александра Пугачевская - Зоя

– Ты во вторник что?

– Когда я сознание потеряла. Я должна тебе кое-что показать.

– Что именно? Книги, которые ты втайне от меня читаешь?

– Какие ещё книги?

– Ну не знаю, учебники французского?

– Ой, так ты об этом? Жень, я ничего такого не делаю. Правда. Я должна тебе всё объяснить. Но я сама не знаю, что со мной происходит.

– Да уж, слышал я, как все выскочки втихаря занимаются, а потом не знают, как это они лучше всех всё усваивают. Или у тебя какие-то пластинки на французском?

– Жень, я правда ничего не делаю. Я должна тебе показать одну вещь и кое-что рассказать. А потом ты сам решай.

– Вот зачем ты врёшь? Я же вижу, а ведь мы вместе начинали. И я думал, что мы даже хорошо вместе занимались и уроки делали. А потом получается, что у меня тройка, впервые в жизни, а ты единственная в классе всё отлично поняла и сделала?

– Жень, я не хотела. Я не знала, что так будет. Правда.

– Но ведь мы вместе занимаемся? Или я что-то перепутал?

– Женя, я должна тебе одну вещь показать. Иначе ты не поймешь!

– И где эта вещь? Это что, волшебная палочка?

– Нет, но это доказательство – единственное, что у меня есть. Ты мне обязательно поверишь. Иначе я даже не знаю что.

Зоя и правда начала отчаиваться. Она никому не могла рассказать про свою тайну, и только Женя, потому что присутствовал при её обмороке, мог ей поверить. Ведь не будет же она рассказывать Власову про путешествие в Париж?

Они уже дошли до Зоиного дома. Женя молчал, но видно было, что он обижен. В булочную он так и не зашёл, и Зоя ему о ней не напоминала. Родителей не было дома, и Зоя провела Женю к себе в комнату, быстро усадив его за стол.

– Вот, смотри, – сказала Зоя. Она протянула ему фотографию, которая все также аккуратно лежала под салфеткой на зеркале.

– Кого ты видишь?

– Как кого? Тебя, конечно. А это – ну не знаю, Катя Лычёва?

– Да нет, не Катя Лычёва.

Катя Лычёва была послом мира. После гибели американки Саманты Смит, которая встречалась с Горбачёвым и пыталась убедить его остановить гонку вооружений, Катю Лычёву выбрали советским послом мира. Она ездила в США, встречалась с Рейганом, и о ней часто писали в «Пионерской правде». В их учебнике английского языка была целая глава про Катю, которую они учили наизусть. Катя была блондинкой с зелёными глазами и казалась Зое очень хорошенькой, но Аник не была на неё похожа. Аник была настоящей француженкой, а не девочкой из «Пионерской правды».

– Ну а кто тогда?

– Женя, это правда я?

– Ты что, совсем? Ну ты, конечно. Только… Подожди, это тот свитер, про который ты спрашивала? И откуда у тебя фотография такая? Полароид же, да?

– Свитер – тот самый, как у Натальи Анатольевны.

– Так это что, дочка её? Это ты занимаешься с ней дополнительно, ты мне это хотела сказать?

– Да нет, это не дочка. Это девочка одна, Аник. Моя подруга.

– Подруга из Франции? Где ты её прячешь?

– Нигде. Она во Франции живет.

– А, ну так бы и сказала, что с француженкой общалась. Тогда понятно, почему ты так хорошо разговаривать стала.

– Да нет, Женя! Послушай! Мне кажется, что я была в Париже.

– Ты была в Париже? Что значит «кажется»? Когда?

– Пока без сознания лежала. На снегу, вчера, после того, как Власов в меня врезался.

– Ты в Париже была? Ты что, Зой?

– Жень, я правда не знаю, у меня был такой как бы сон, но очень чёткий. Как бы и не сон, и все там говорили по-французски, и я тоже. И там была эта девочка, её зовут Аник, между прочим, и мы с ней дружили. И мы с Аник сделали вот эту фотографию, и потом я очнулась.

– Ты потеряла сознание и гуляла по Парижу? Круто!

– Ну я не гуляла по Парижу, я там жила, понимаешь? Это была как бы другая я, которая жила в Париже.

– Ничего себе. Тебе, наверное, надо голову проверить, Зой? Может, у тебя что-то сместилось от удара?

– Да не думаю, у меня ничего не болит, и всё отлично.

– А вдруг надо что-то подправить?

– Да что подправить? Ещё положат в психушку. Или родители начнут волноваться, связи поднимать, искать врача.

– Это да, лучше не надо. Тогда подожди, ты говоришь, что прямо по-настоящему была в Париже?

– Да, и у меня там была другая жизнь, настоящая, французская. Родители, школа, уроки и вот подруга, Аник. – Зоя ткнула в изображение девочки.

– Ну может, у тебя сон был такой чёткий, бывает же иногда. Я вот тоже иногда просыпаюсь, и сны бывают очень интересные, даже увлекательные. Мне мама советовала записывать.

– Жень, я бы и думала, что сон, но вот осталась эта фотография. Это же доказательство.