Вадим Степанов - Чудовище Ивановой

– Мам, – спросила она за ужином, – а что делать, если человек потерялся?

– В каком смысле потерялся? – не поняла Ирина.

– Ну, не знает, где его дом, его семья, и при этом он ничего не помнит.

– А зачем тебе это? – напряглась Анина мама.

– Просто интересно. Висят же везде объявления: «потерялся человек».

– В полицию надо обращаться, – ответила Ирина.

– А еще какие варианты?

– Не знаю, – пожала плечами мама. – Дать объявление в газету и на телевидение, разместить сообщение в соцсетях.

– Точно, интернет, – чему-то обрадовалась Аня.

– Дочь?

– Ничего-ничего, мам. Просто в голову пришло.

– Ясно. Ты уж, пожалуйста, ни в какие истории больше не влипай. И обязательно извинись перед этой девочкой. Ну, чего ты скривилась? Слышала же инспектора. Это тебе нужно.

– Да знаю я. Просто как представлю эту рожу с ее дебильными подружками. И еще надо подойти, извиниться.

– А ты сделай это перед уроком перед всем классом. Так и свидетелей будет больше, и не так личностно. Вроде как извинилась в пустоту.

– Мам! Да ты за меня!

– Я всегда за тебя, дочь. И очень переживаю, чтобы с тобой ничего не случилось.

– Не переживай. Кстати, ты не помнишь, где мой старый телефон?

– В котором ты экран разбила? А разве мы его не выкинули?

– Нет! Ты что, там же все контакты сохранились.

– Посмотри в комоде на нижней полке. Я туда все провода убираю.

– Ок.

– Куда! Сперва посуду помой, а потом уже беги.

– Вот, – важно подняв палец, сказала Аня, – а говоришь, что за меня. Эксплуататор!

– Я заберу у тебя все книжки с умными словечками.

– Ага, и буду как эта идиотка Семакина: «типо, лол».

– Не стоит судить людей, которых ты совсем не знаешь. Может быть, эта Семакина тоже хороший человек. Просто среда, в которой она существует, не дает показать ей свою хорошесть.

– Это как?

– Она же наверняка там не одна такая. Обычно забияки ходят группками. Вот она и боится проявить слабость на глазах своих подруг, чтобы соответствовать и чтобы ее не сделали жертвой. Когда ты видишь, как могут обращаться с другими, ты и сам начинаешь этого бояться.

– То есть, она такая, потому что подруги такие?

– Подруги тоже могут быть «такие», потому что боятся. Они друг на друга смотрят и ведут себя соответствующе. Вот если бы кто-нибудь смог им объяснить, как здорово дружить всем классом, они бы стали совершенно другими. Но если уж попадаешь в стайку, где есть главные и не главные, очень сложно выбраться из этой западни. Причем забияки оказываются заложниками этой ситуации, как и жертвы.

– Ну это же глупо?

– Глупо, – согласилась мама, – но так чаще всего и бывает. Мой посуду, рецидивистка.

На кафедре вычислительной нейробиологии было неспокойно. Всюду сновали люди в штатском под грустным взглядом заведующего кафедрой Звягинцева, который следил за действиями товарищей из Комитета обороны, скрупулезно записывая в блокнот, какие именно документы изымаются.

– Осторожнее, – просил он в очередной раз, когда громилы, торопясь, роняли какую-нибудь ценную вещь.

– Не волнуйтесь, – сказал майор Сенцов, заправляющий этим балаганом. – Вы мне лучше скажите, где Котова. Вы ее вызвали?

– Да-да, – торопливо ответил Звягинцев, – ждет вас в лаборатории.

– Очень хорошо. Я тогда схожу туда, а вы, – обратился он к своим сотрудникам, – проверьте каждую мелочь. На шкафах посмотрите и особенно тщательно в столах работников.

Отдав распоряжение, Сенцов покинул кабинет завкафедрой и прошел в лабораторию, где его действительно ожидала Елена.

– Майор Сенцов, – представился он и сел напротив женщины.

– Здравствуйте.

Майор включил диктофон и положил перед собой на стол.

– Елена Владимировна, это ведь вы были рядом с андроидом во время происшествия?

– Я, – кивнула женщина.

– Рассказывайте, что произошло.

– Сама не знаю. Проводила обычный тест системы, и вдруг он ожил…

– Андроид?

– Да. В смысле, включился. Сорвался со стенда и убежал.

– Как именно вы проводили тест? Что-то новое делали?

– Нет, ничего. Обычную проверку. Можете посмотреть логи файлов.

– С техникой мы потом разберемся. Расскажите, что вы делали в момент… э-э… пробуждения робота. Где стояли, как реагировали?

– Я вот тут стояла, – показала Елена, – возле рабочего стола.

– Вы подходили к роботу?

– Нет.

– Я хочу, чтобы вы хорошо подумали. Точно не подходили?

– Да я вам говорю.

– Елена Владимировна, я хочу, чтобы вы хорошо понимали, что происходит. Секретная правительственная разработка, очень дорогая, к слову, похищена неизвестными злоумышленниками. Вы понимаете? Это могут быть агенты чужой разведки или диверсанты. Здесь каждая деталь важна.