Виктория Воробьева - Юнона

У Нэлл появилось ощущение, что эти двое уже созрели для психушки.

— Марика, — тихо сказала она. — Ты ведь понимаешь, что это не Магда.

Та подняла на нее глаза.

— Это Магда, — спокойно возразила она. — Просто она не захотела возвращаться.

— Куда возвращаться?

— В себя. В свое тело. Ей было слишком хорошо с ним.

— О чем ты вообще говоришь?

Марика кушала, рассеянно следя за черной фигуркой, шныряющей по полу.

— Первое слияние Си-О здесь, на Юноне, было не с Алексом, — объяснила она после паузы. — Оно было с Магдой. Он предложил ей уютную темную норку, и она вошла туда, ничего не боясь. Она всегда была дружелюбной, любопытной и смелой.

— Но ведь крысы не разумны, — растерянно проговорила Нэлл.

Марика пожала плечами.

— С точки зрения Си-О мы тоже не разумны.

— Почему ты так думаешь?

— Непрозрачны сами для себя, не можем создавать Слепки, слишком подвержены инстинктам.

— Ты с ним разговаривала?

— И не один раз.

Нэлл посмотрела на нее с изумлением.

— И как, если не секрет? — небрежно спросил Дэн.

Марика пристально посмотрела ему в глаза.

— Именно так, как ты подумал, — ответила она.

Дверь снова открылась, и в следующую секунду что-то черное стремительно метнулось к ним через весь зал. Нэлл даже не успела толком испугаться, как углеродная крыса мигом вскарабкалась по ноге к Марике на колени и ловко залезла к ней в рукав куртки.

— Я не понял, что происходит, — медленно сказал Том, по-прежнему стоя в дверях.

— С добрым утром, Том, — отозвалась Марика. — Бери завтрак и садись к нам. Ты же не боишься крыс? Это крысы тебя боятся, правда, девочка моя?

Из ее рукава на секунду высунулась черная мордочка и тут же всунулась обратно.

Том перевел взгляд на Нэлл, потом на Дэна. Нэлл улыбнулась ему, но взгляд Тома оставался тяжелым. Он подошел к раздаточному лотку, взял контейнер с завтраком и сел за стол, не сводя с шевелящегося рукава пристального взгляда.

Марика вздохнула.

— Объясняю еще раз. Это Магда, моя крыса. Тело у нее теперь другое, но душа осталась прежней. Так что не надо делать вид, что я прячу под курткой гремучую змею, Том. Расслабься. Все хорошо.

— Знаешь, я предпочел бы гремучую змею, — спокойно возразил тот.

— Это потому, что ты любишь все контролировать, — отозвалась биолог. — Потому что гремучая змея тупа и предсказуема. А с ним ты уже ничего не контролируешь и контролировать не можешь. Вот я и говорю — расслабься, капитан. Тренируй свой дзен.

Том испытующе посмотрел на нее.

— Ты, я вижу, уже расслабилась.

— Да, я уже расслабилась. И прекрасно себя чувствую.

Дэн молча взял со стола алмазную пешку и сунул ее в карман. Аккуратно убрал пустую посуду в контейнер, поднялся на ноги.

— Пойду-ка я поработаю, — сказал он в пространство.

Том, недобро прищурившись, посмотрел ему вслед.

Нэлл вернулась к себе в самых растрепанных чувствах. Из кают-компании она попросту сбежала, сославшись на срочную работу, хотя никакой срочной работы у нее не было. Ей мучительно хотелось самым подробнейшим образом расспросить Марику, впиться в нее клещом, вытянуть все подробности — и одновременно она чувствовала, что в ее жадном интересе есть что-то неправильное и болезненное. И Том… Черт, она впервые была не рада его видеть. Вот что б ему было не поспать еще полчасика? Нэлл вспоминала его жесткое лицо, его тяжелый испытующий взгляд и понимала, что не хочет и не может ему ничего рассказывать. И это тоже было неправильно.

Промаявшись минут двадцать, Нэлл отправила Марике отложенное сообщение: «Стукнись ко мне, когда будет свободная минута, хорошо?» Марика была «очень занята» и ничего не ответила. Можно было бы написать письмо Мэри Митчелл, но чертова правительственная цензура все перечеркивала. Еще был Алекс Зевелев… но его Нэлл почему-то опасалась трогать. Возможно, потому, что вчера вечером он разговаривал с ними явно нехотя… а еще потому, что в медотсеке лежал Макс Гринберг, которому становилось хуже с каждым днем.

Когда в наушнике звякнул вызов, Нэлл радостно вскинулась (Марика?) Но это была не Марика.

— Нэлл, прости, что отвлекаю, — сказал Том. — У меня всего один вопрос. Ты не замечала на своем зрительном поле никаких новых иконок? Странных новых иконок? Которых там не должно быть?

— Нет, — удивленно ответила она. — Погоди, сейчас еще раз посмотрю.

Нэлл закрыла панель «кейки» и осмотрелась. Ее зрительное поле всегда отличалось строгим минимализмом — только то, что необходимо, ничего лишнего. Никаких новых иконок на нем не было — ни странных, ни обычных.