Юрий Харитонов - Далекое завтра

Власов вновь почувствовал нарастающее раздражение. Да что с ним? Почему ему так хочется с кем-то сблизиться? Ведь семьдесят с лишним лет все было нормально: обособленная комната три на три метра, столь же закрытое рабочее место. Захотел близости – ай-да в центр развлечений, или виртуалку. Все как у всех. Так чего же ему теперь неймется? Вроде взрослый человек!

Антон ощутил, как затряслись кисти. Просто так, ни с того ни с сего. Он крепче схватился за край раковины, стараясь успокоиться. Потом плеснул в лицо холодной водой – как будто душа мало. Но нет. Тут другое. Это не последствия вчерашней вечеринки. Это нечто новое, что накатывало на Власова последнее время, то дома, то на работе, то в совсем людном месте… Хоть действительно иди на корректировку в психологический центр. Нет! Нельзя! Оттуда частенько не возвращаются. Или возвращаются другими. Ведь если механизм сбоит, то его ремонтируют, если сбоит после ремонта – заменяют и демонтируют. Заменщики… Никак нельзя!

Где? Где эта чертова таблетка? Антон рванул из душевой. Дрожащими руками открыл пищевой блок и впихнул в рот полупрозрачный шарик. Что еще нужно человеку? Набор необходимых для организма веществ, плюс расслабляющее и снимающее симптомы депрессии лекарство – все в одном. Потом попросил КИРу:

– Включи что-нибудь тибетское и вид… смени этот вид на что-нибудь… горы хочу… снежные!

– Хорошо, биоин Власов.

Не смотря на выступивший пот, Антон дрожал. Гусиная кожа покрыла с головы до пят, но мужчина не торопился нырять в одежду. Стоя нагишом посреди трехметровой коробки – кровать уже исчезла в пол, и пустое пространство даже не напоминало о ложе – он окинул взглядом спроецированную на стены ИИ картину. Горы вокруг, белые, снежные, выше Атланты в несколько раз. И музыка, текущая по склонам, будто писалась обитателем этих мест. Пять минут, десять… Антон почувствовал, как расслабляется организм, и вместе с тем накатывает необъяснимая тоска: ну зачем показывать такую красоту человеку, вынужденному всю жизнь провести в стенах закрытого стеклом города? Очередной наркотик? Очередной намек, чего люди лишены, выбрав полную достатка жизнь, облагороженную искусственным разумом? Новая пытка, наряду с одиночеством и пустышками, бродящими внутри замкнутого в шар муравейника? Люди содержат его, он – их, и нечего думать выбраться изнутри: ни человек не сможет выжить без громадного дома, ни дом без человека. Даже единица, несанкционированно отлынивающая от работы, сможет нанести вред огромному механизму, а если их будет тысячи?

Наконец, резкий сигнал оповестил, что нужно выдвигаться. Хоть что-то отвлечет от нелегких мыслей. Хоть что-то погасит на время чувство дискомфорта, разбередившее чувства мужчины. Ведь Антон ясно ощущает, что не хватает чего-то, а тело не может врать, даже если оно модифицировано – вот и тремор неспроста. Не от вчерашних возлияний, несмотря на рекомендуемую виртуалку. Что-то все-таки есть в словах Тысяча Шестнадцатого. Наверное, есть…

Таблетка, похоже, начала действовать. Спокойствие наползает сверху, словно длань всевышнего светлого разума. Сначала мысли текут в голове ровнее, потом напряженные плечи расслабляются, перестают дрожать руки, и ноги наливаются силой. Пора.

Власов движением руки выключил проекцию и в одной из открывшихся ниш нашел чистую одежду. Практичную и удобную, как и всё вокруг. Оделся и вышел.

***

Но мысли в голове изменить не удалось, не действовала таблетка на мысли. Не умела она перестраивать синапсы и лишать людей воспоминаний, а именно это сейчас нужно семидесятилетнему мужчине с двадцатилетним лицом и телом.

Со спокойствием удава Антон шел по коридору и смотрел на спешащие по делам фигуры – винтики в огромном механизме. Конечно, наука давно дошла до робототехники, что системно ускоряло работу во многих отраслях огромного комплекса, но люди у машин явно выигрывали. КИРа запросто управлялась миллионами механизмов одновременно, а вот люди с их автономностью, умом, и что самое важное – достигнутым столетия назад долголетием, были неплохой заменой тем же роботам. Если не сказать: лучшей. У них живой, гибкий ум, не чета машинному… Антон хмыкнул от проскочившей мысли – человеку свойственно сравнивать себя с другими, пусть и неживыми, видами, и накидывать баллы в свою пользу. Никогда ни один человек не признает, что он хуже машины. Только тем и объяснялось доминирование людей над машинами – их полным превосходством. Это машины служили людям, это они делали тонны еды, материала для одежды, стали для нужд Города, и всю остальную работу. А мужчины жили в огромной хрустальной Атланте и пользовались результатом труда роботов. И даже КИРа, заправлявшая всем вокруг, работала на человека. На самого главного и самого значимого человека в Городе!