Петр Ингвин - Ольф. Книга первая

Пробуждение сначала вызвало недоумение: «Где я?» Постепенно в мозгу прояснилось, но позитива это не добавило – перед внутренним взором всплыли картинки недавних событий, от которых бросало в краску.

Время шло, я привел себя и мысли в порядок, вчерашнее приключение перестало волновать кровь. Осталась лишь кислая улыбка и тревога за свое поведение – я поражался собственной безответственности. Понятно, что на новый визит к Задольским я не решился. Не сегодня. И не завтра. Потом. Открылись фантастические возможности, а я зачем-то лезу на рожон, ища приключений на свой тыл и на чужой. Глупо, если сказать мягко.

Я с удивлением оглядел себя. Расцарапанная кожа… заживилась, от вчерашних ран следа не осталось. Ну, дела. Спасибо, кораблик. Чем смогу – отплачу. Ну, там пробоину залатать или тормозную жидкость поменять… Мало ли. Только намекни.

А теперь…

– Полетаем?

Словесно-мысленные приказы подняли дисковидное чудо в небеса, и, направляемое моей волей, оно снова направилось в город.

Красотень. Только ради этого стоило родиться на свет. Вжжж – и на месте. Причем «вжжж» – исключительно виртуальное, звучащее в мозгу. Именно он ожидал воя ветра, свиста рассекаемого воздуха и гула двигателей. Ничего этого не было. Передвижение происходило беззвучно, либо лишние шумы не допускались внутрь, чтобы не беспокоить владельцев. А владелец отныне, пусть и временный, смею напомнить, – ваш покорный слуга. Обожаю такую технику.

Корабль медленно плыл над крышами. Он прекрасно управлялся командами «вперед-назад-вправо-влево-вверх-вниз-стой». «Стой» получалось как у вертолета, на месте, бесшумно и абсолютно невидимо, если заранее не указать иное. Сверху проплывали облака, снизу – с детства знакомые районы, по бокам – высотки и вышки связи. Теперь они не воспринимались как нечто значительное. Одно слово – и я мог смотреть на заносчивые конструкции свысока, как до сих пор они смотрели на остальных. Но я не торопился доказывать свою крутизну. Хватало ощущения всемогущества, которого даже применять не требовалось. Ощущение завораживающее, если не сказать зубодробительное. Привет, господа, разрешите представиться, я король мира!

Сейчас корабль пролетал над футбольным стадионом. Внизу шла игра, шумели малозаполненные трибуны, недостаток зрителей компенсировался их отчаянным ревом. Две команды усиленно пинали ни в чем не повинный кожаный шарик. Вратарь в великолепном прыжке взял практически неберущийся мяч, встал под гром аплодисментов, последовали разбег, удар…

Я обомлел. Мяч летел прямо в меня.

– Пропустить!

Круглый пришелец врезался мне в грудину, руки автоматически схватили его, я замер. И что теперь?

Внизу тоже все замерло. Сотни лиц искали в вышине ответ на невысказанный вопрос и не находили.

Не зная, что предпринять, я взмыл на пару сотен метров вверх и оттуда скинул мяч на середину стадиона.

Новый гул сотряс стадион. Лица зрителей опустились на поле, на бешено подпрыгивавший атрибут игры, словно с луны свалившийся. Со взбесившимся пульсом я рванул оттуда подальше.

Перехватило дух – выражение как раз о таких случаях, когда от нервов мысли, время и сердце останавливаются, а потом в груди колотится так, будто в запертой комнате зенитка работает. Вывод, который напрашивается из произошедшего: риск – дело, конечно, благородное, и шампанским, говорят, в итоге пахнет, но иногда может издавать и другие запахи, весьма и весьма неэстетические. В общем, как сто раз говорила мама, думать надо прежде, чем лезть куда-то.

Полет по ломаной линии вне всех законов физики нервировал и утомлял. Надо заметить, корабль меня оберегал, оттого летал медленно, чтоб не размазало по стенкам: на меня, в отличие от него, сила инерции действовала.

Мысленные команды не всегда передавали намерения точно, приходилось уточнять, корректировать. Выход нашелся простейший. Для управления я велел отрастить перед панорамным окном два джойстика. Корабль выполнил требование. Отныне левая рукоять регулировала полет по вертикали, правая – по горизонтали, скорость наклона меняла скорость корабля. После преобразований рубка стала настоящей рубкой, а я – настоящим капитаном.

Теперь ускорения и повороты учитывали возможности человеческого организма, перегрузки не ощущались. Пришельцы из других миров или из будущего, которые изготовили эту штуковину под свои непонятные мне пока потребности, научили корабль самообучаться. Спасибо большое, весьма признателен. В общем, наше вам с кисточкой и не хворать. Кто бы вы ни были, все равно молодцы. Особенно кто-то конкретный, тот, что оставил хорошую вещь плохо лежать в доступном месте.