Аркадий Стругацкий - Пять ложек эликсира

Вокруг кричат, ругаются, воздевают руки.

Выбравшись из развалин ларька испуганный приемщик в грязном белом халате вскакивает на подножку и ожесточенно давит на сигнал.

Потряхивая головой, чтобы избавиться от пережитого потрясения, Феликс направляется на курсы иностранных языков к знакомой своей Наташе, до которой у него было маленькое дельце.

По коридорам курсов он идет свободно, как у себя дома, не раздеваясь и нисколько не стесняясь своих бутылок. Он небрежно стучит в дверь с табличкой «Группа английского языка» и входит.

В пустом кабинетике за одним из канцелярских столов сидит Наташа, Наталья Петровна. Она поднимает глаза на Феликса, и Феликс останавливается. Он ошарашен, у него даже лицо меняется. Когда-то у него была интрижка с этой женщиной, а потом они мирно охладели друг к другу и давно не виделись. Он явился к ней по делу, но теперь, снова увидев ее, обо всем забыл.

Перед ним сидит строго одетая Загадочная Дама, Прекрасная Женщина с огромными сумрачными глазами ведьмы-чаровницы, с безукоризненно нежной кожей лица и лакомыми губами. Не спуская с нее глаз, Феликс осторожно ставит авоську на пол и, разведя руки, произносит:

— Ну мать, нет слов! Сколько же мы не виделись? — Он хлопает себя ладонью по лбу. — Ну что за идиот! Где только были мои глаза?

— Ты только затем и явился, чтобы мне об этом сказать? — довольно прохладно отзывается Наташа. — Или заодно хотел еще сдать бутылки?

— Говори! — страстно шепчет Феликс, падая на стул. — Говори еще! Все, что тебе хочется!

— Что это с тобой сегодня?

— Не знаю. Меня чуть не задавило. Но главное — я увидел тебя!

— А кого ты ожидал здесь увидеть?

— Я ожидал увидеть Наташку, Наталью Петровну, а увидел фею! Или ведьму! Прекрасную ведьму! Русалку!

— Златоуст, — произносит она ядовито, но с улыбкой. Ей приятно.

— Наточка, — говорит он. — Завтра? В «Поплавок», а? На плес, а? Как в старые добрые времена!..

— Не выйдет, — говорит она. — Ушел кораблик. Видишь парус? И вообще уходи. Сейчас ко мне придут.

— Эхе-хе! — Он поднимается. — Не везет мне сегодня… Слушай, Наталья, — спохватился он. — У меня к тебе огромная просьба!

— Так бы и говорил с самого начала…

— У тебя на курсах есть такой Сеня… Семен Семенович Долгополов…

— Знаю я его. Лысый такой, из Гортранса… Очень тупой…

— Святые слова! Лысый, тупой из Гортранса. И еще у него гипертония и зять — пьяница. А ему нужна справка об окончании ваших Курсов. Во как нужна, у него от этого командировка зависит в загранку… Сделай ему зачет, ради Христа. Ты его уже два раза провалила…

— Три.

— Три? Ну значит, он мне наврал. Постеснялся. Да пожалей ты его, что тебе стоит?

— Он мне надоел, — произносит Наташа со странным выражением.

— Так тем более! Сделай ему зачет, и пусть он идет на все четыре стороны… Пожалей!

— Хорошо, я подумаю.

— Ну вот и прекрасно! Ты же добрая, я знаю…

— Пусть он ко мне зайдет завтра в это время.

Вечереет. Феликс предпринимает еще одну попытку избавиться от посуды. Он встает в хвост очереди, голова которой уходит в недра какого-то подвала. Стоит, закуривает, смотрит на часы. Потоптавшись в нерешительности, обращается к соседу:

— Слушай, друг, не возьмешь ли мои? По пять копеек?

Друг отзывается:

— А мои по четыре не возьмешь?

Феликс вздыхает и, постояв еще немного, покидает очередь. Он вступает в сквер, тянущийся вдоль неширокой улицы, движение на которой перекрыто из-за дорожных работ. Тихая, совершенно пустая улица с разрытой мостовой и кучами булыжников.

Феликс обнаруживает, что на ботинке развязался шнурок.

Он подходит к скамейке, опускает на землю авоську и ставит правую ногу на край скамейки. Вдруг авоська словно взрывается — с лязгом и дребезгом.

Невесть откуда брошенный булыжник угодил в нее и произвел в бутылках разрушения непоправимые. Брызги стеклянного лома усеяли все близлежащее пространство.

Феликс растерянно озирается. Сквер пуст. Улица пуста. Сгущаются вечерние тени. В куче стеклянного крошева в авоське закопался булыжник величиной с голову ребенка.

— Странные дела… — произносит Феликс в пространство.

Он делает движение, собираясь нагнуться за авоськой, но затем пожимает плечами и уходит, засунув руки в карманы.

В шесть часов вечера Феликс, подумав о еде, входит в зал ресторана «Кавказский». Он останавливается у порога, и тут к нему величественно и плавно придвигается метрдотель Павел Павлович — рослый смуглый мужчина в черном фрачном костюме с гвоздикой в петлице.