Дмитрий Лифо - Цепи

– Роуз, моя дорогая…

Джеймс сразу же приподнимается с кровати и приобнимает возлюбленную, оставляя краткий поцелуй на её губах

– Как ты? Как твоё состояние? Видела что-то странное?

– Я…

Роуз делает краткую паузу, пытаясь собрать мысли в кучу, но всё вновь разбегается и она никак не может сформулировать свою мысль

Резко свет в комнате начинает накаляться и переходить с зеленого в красный, с каждой секунду становясь лишь ярче, до тех пор пока лампа наконец не лопается

– Джеймс, что это?

Мужчина сразу же встаёт с кровати, берёт жену за руку и выходит за пределы своей комнаты. Они минуют коридор, выходят в центральную комнату медицинского отсеку к Майлзу и ничего ему не объясняя, проходят в пассажирский отсек

– Джеймс, чёрт побери, что происходить?!

– Слушай меня внимательно, Роуз…

Джеймс делает краткую паузу, осматривается по сторонам, концентрируя свой взгляд на окнах, а точнее, что было за ними. Железнодорожная развязка. Они подъезжали к ней всё ближе. Впереди был иной поезд

– Если что-то случится – ты проснешься в другом месте, ты помнишь это? Обязательно, слышишь? Обязательно меня найди. Просто обяз…

Джеймс не успевает договорить, как скрежет металла разрезает воздух. Следом за этим спереди раздаётся один крик за другим людей. Поезда. Поезда столкнулись. Чувство невесомости. Вагон в воздухе. Хруст позвоночника. Роуз закрывает глаза и больше ничего не слышит. Переключение

Глава 2: «Нить Ариадны»

Я не знаю. Наверное, это была первая поворотная точка. Тогда я ещё не знала и не понимала, что происходит. Не понимала, почему это произошло и как. Красные лампы. Эти необычные ощущения после пробуждения, словно я очнулась после наркоза. Тогда пазл в моей голове ещё не складывался. Я не знала ничего. Ни об аппарате. Ни о своей болезни. Ни о плане Джеймса. Мой взор был словно в тумане, и я просто слепо шла на свет вдали. «Ни о чем не думай. Не переживай. Положись на меня и всё будет отлично» – раз за разом повторял мне Джеймс. Ни о чем не думай… да, удобный инструмент, чтобы скрывать истину и подавлять сомнения другого человека, который зависим от тебя. Зависим настолько, что любое лишние действие непременно было необходимо обговорить с ним. Золотая клетка. Просто золотая

И всё же, тот мир, в котором мы проснулись. Я до сих не понимаю. Откуда настолько живые проекции людей? У каждого явно своя история. Своя биография с потайными желаниями, мыслями, тревогами и радостями. Откуда такая вычислительная мощность? Это ведь не исключительно работа мозга делала те проекции людей, ведь даже когда мы погружены в сон и осознаём его, поведение людей не поддаётся идеальной симуляции. Они либо совершают те действия, которые мы заранее знаем и чуть ли не проговариваем в мыслях, либо совершают случайные, не поддающиеся логике действия. Во сне они не всегда способны построить даже банальные предложения, а здесь… А здесь лишь один Билли разложил всё по полочкам. Мало того, что рассказал выдуманную историю обо мне, так еще и поделился своей историей, которая звучит, как альтернативная. Как если бы его мать развелась с мужем ещё до его рождения. Мне ещё многое надо будет обдумать и переосмыслить. Благо, у меня теперь есть на это целая вечность и своя «копилка с мыслями», главное теперь просто не забывать делать записи.

Но даже несмотря на это событие и чем всё кончилось там, я благодарна, что оказалась в этом аппарате. Он позволил мне пересмотреть многие вещи и изменить мою жизнь, но вот к лучшему или к худшему – это мне ещё предстоит узнать. «Нить Ариадны» … да, спасибо ей. Джеймс всегда умел подбирать интересные названия к своим творениям, опираясь на мифологию различных стран. «Мёд поэзии» – препарат для всех творческих людей, который позволял ощутить эффект, как от вдохновения, но кратковременный, ведь без фокусировки и отсутствии мыслительного процесса на каком-то конкретном объекте – препарат почти не имел никакого толку, кроме как улучшения общего настроения, из-за чего впоследствии его продавали строго по рецепту, ведь у людей начал появляться зависимость от него. «Эгида» – одно из тех немногих изобретений, не вызывавшее у него гордости, но заказ, на который поступил свыше, от армии, и отказаться было довольно тяжело. Специальный экзоскелет, подключённый к нервной системе человека и просчитывающий возможность отклонения солдата от пуль. Если вычислительный центр понимал, что носителю не избежать гибели, то начинал сам задействовать его тело, регулируя выработку гормонов и в принципе все движение тело. Солдату в такие моменты оставалось лишь не мешать «Эгиде» спасать его тело, но, если вдруг технология не успевала спасти носителя – вся необходимая информация сразу же отправлялась в центральную систему, чтобы «смерть героя нации не была напрасна».