Маура Барановская - Луна, 3033

Конец сообщения.

С прошлого сообщения прошло два… три дня? Может, больше. Наверняка, больше, рас я рассуждаю об этом…

Умираю от тоски. Выпил все имеющиеся запасы спиртного. Чуть не сдох. Сегодня всё равно допил последний стакан виски. Зачем-то продолжаю контролировать проведение исследований. Всё что угодно, лишь бы не осознавать, что теперь я совершенно один во вселенной.

Просто не знаю, о чём говорить. И зачем. И…

Вчера Телегон доложил, что информация, посылаемая им на ЗЕМЛЮ давно не достигает цели и эту ошибку невозможно устранить по помощи стандартных операций. Ясное дело… Я отдал ему приказ в таком случае отправлять сигнал по произвольным координатам в космос. Может, рано или поздно какие-нибудь инопланетяне наткнутся на него и прилетят посмотреть, как у нас тут «весело»! Телегон не понял моего сарказма и запросил уточнить координаты.

А потом я заплакал…

Слезы- это капли воды. Вода – первооснова жизни, частица мирового океана. Слезы – мировой океан.

Конец сообщения.

Это будет короткое сообщение. Тошно до одури, тоскливо. Сегодня пытался послушать музыку. Улетая, я мог взять с собой с Земли всё, что могло бы украсить моё пребывание на безжизненном спутнике (кроме животных, конечно. Животное нужно кормить, а бюджет, само собой, ограничен…) Я взял музыку. Конечно, здесь были радио и телевизор, полагающиеся моему предшественнику и, соответственно, мне. Но слушать современную музыку не могу.

Честно говоря, это и музыкой то назвать сложно. Дело в том, что давным давно, еще до моего рождения, в мир звуков и нот пришли электрогитары и синтезаторы. Они в определенной степени дополнили и обогатили звучание, создали новые жанры, запустили новый виток развития аудиального искусства. Но на этом ничего не закончилось. Постепенно, всё больше классических инструментов обзавелись своими электронными аналогами и в конце концов вытеснялись ими. В моду вошли однообразные ритмические рисунки и техногенные звуки. Всё больше элементов звучания не требовали использования инструментов – достаточно было свести на компьютере несколько дорожек и вуаля, трек готов. К тому моменту, когда я, повзрослев, и уже начал вполне осознанно ностальгировать о временах, когда я ещё даже не родился, современная молодежь уже вовсю слушала какофонию из техногенных звуков, сведенную в произвольном порядке автоматизированной системой звукосочинения. Курение и выпивка давно уже были не в чести, поэтому у молодежи не осталось другого выбора, кроме как накачиваться легальной кислотой в легальных ночных молодежных клубах а по утрам мучиться законодательно легализованной депрессией.

Я пытался сбежать и от этого. Каким жестоким чувством юмора, должно быть, обладает Бог…

Моя жизнь мне отвратительна.

(Щелчок, смена кассеты. Шелест пленки)

ТЕЛЕГОН: Почему Вам грустно, мистер Лэнг?

ТОМ: Не знаю, зачем ты это спрашиваешь, но звучит, как сочувствие…

ТЕЛЕГОН: В известной степени так и есть. Я пытаюсь понять причину Вашего состояния. Если снижение качества Вашей функциональности вызвано болезнью, то необходимо сейчас же подобрать способ лечения. В скором времени к Вам вернётся прежняя функциональность.

ТОМ: Спасибо, Телегон. Боюсь, все лекарства я уже выпил…

ТЕЛЕГОН: Согласно моим данным, из аптечки станции не было изъято ни одной позиции.

ТОМ: Ты совершенно не понимаешь иронии.

Телегон внимательно смотрит на меня.

ТОМ: Зачем мы существуем, Телегон?

ТЕЛЕГОН: Объект Телегон Р1720 создан на основе аналитической машины с целью сбора, анализа и передачи данных всех исследований, проводимых на подстанциях Научно-исследовательской…

ТОМ: Хватит, хватит, я понял. Я не об этом… зачем вот это вот всё? Ты знаешь, что передаешь свои данные в никуда? Мы даже не можем проверить, остались ли живые люди на Земле. Всё, что мы делаем здесь – никому не нужно. Знаешь, когда я жил на Земле, я, бывало, думал о том, как было бы здорово остаться на ней совершенно одному. Когда ты космонавт (и не важно, что всего лишь инженер, один из многих, коих полно на любом производстве), все хотят пообщаться с тобой, словно сам факт знакомства с космонавтом как-то влияет на социальный статус. Не удивлюсь, если спустя годы, они бы рассказывали своим внукам, что однажды пили пиво в дешевом ирландском пабе с настоящим космонавтом, мол, что случилось с ним после окончания полета я, конечно, не знаю, но сам факт нашего обмена приветствиями автоматически делает эту историю наследием на многие поколения вперед. В последнее время перед полетом меня буквально рвали на части. Когда знакомые узнали, что я выбран для продолжения миссии освоения Луны, на меня градом повалились предложения выпить, отметить назначение, прийти на праздник или крестины, познакомиться с дочерью лучшего друга, которая как нельзя вовремя вступила в брачный возраст. Мерзко, не правда ли? И вот, когда я, наконец, получил то, что хотел – долгожданный покой… я зачем-то дал разум вам двоим.