Гордон Диксон - Лалангамена

— Славное винцо, верно? — Гарт улыбнулся. — Хотя, конечно, разве Доррель оценит всю прелесть?… Я надул одного старого рыбака на целую дюжину бутылок. Старик нашел их среди обломков, выброшенных на берег. Сам он не знал, что это такое, а жена сказала, чтоб не тащил в дом «всякую гадость». Я с ним поменялся на кое-какие побрякушки, маленькие металлические бусины, что хотел подарить сестренке.

— А что же теперь получит сестренка? поинтересовалась Марис между глотками.

— Что-нибудь придумаю, — пожал плечами Гарт. — В конце концов она про них не знает. Я хотел сделать сюрприз. Принесу ей в следующий раз что-нибудь с Повита. Крашеные яйца, например.

— Если не найдешь, на что обменять их по дороге, — добавил Доррель. — Гарт, если твоя сестра и получит когда-нибудь подарок, она не перенесет такой неожиданности, и это убьет всю радость. Ты прирожденный торгаш. Я думаю, подвернись хорошая сделка, ты бы и крылья свои обменял.

— Заткни свой рот и никогда не произноси таких слов! негодующе прохрипел Гарт и повернулся к Марис: — Как твой брат? Я его давно не вижу.

Марис сделала еще глоток, держа кружку двумя руками, чтобы унять волнение.

— Через неделю он вступит в Возраст, — ответила она настороженно. — Крылья перейдут к нему. А где он проводит время, я понятия не имею. Может, ему не нравится ваша компания.

— Ха! Почему бы это? — Гарт даже обиделся, хотя Марис не думала его задеть. — Чем это мы ему не подходим? Мне он нравится. Нам всем он нравится, а, Доррель? Спокойный такой, может быть чересчур осторожный иногда, но это пройдет. Чем-то он из всех нас выделяется, зато какие рассказывает истории! А поет!.. Люди будут ликовать, едва завидев в небе его крылья. — Гарт недоуменно покачал головой. — Где он находит свои песни? Я путешествовал гораздо больше, но…

— Он их сам сочиняет, — ответила Марис.

— Сам? — удивился Гарт. — Ну тогда он будет нашим первым певцом. И на следующем состязании мы отберем приз у Восточных. Западные всегда были лучшими летателями, но по справедливости наши певцы никогда не заслуживали, чтобы их так называли.

— Я пел за Западных в последний раз, — возразил Доррель.

— Вот я и говорю…

— Да у тебя у самого голос как у морской кошки!

— Зато я себя на этот счет не обманываю. Марис задумалась, глядя на огонь, и пропустила ответ Дорреля мимо ушей. Здесь, на Эйри, она чувствовала себя спокойно и уверенно, даже сейчас, когда Гарт заговорил о Колле. Как ни странно, здесь ей было уютно. Никто не жил на скале летателей постоянно, но все же это был своего рода дом. Ее дом. Дом летателей. И было тяжко думать, что больше ей не придется здесь бывать.

Она вспомнила свой первый полет на Эйри, добрых шесть лет назад, сразу после вступления в Возраст. Тринадцатилетняя девчонка, гордая от того, что прилетела так далеко, одна, но была застенчивая и слегка напуганная. В большой комнате тогда собралось больше десятка летателей. Они сидели полукругом около огня, пили, смеялись. Вечеринка в самом разгаре. Все обернулись, когда она вошла, заулыбались. Гарт был тогда молодым летателем, Доррель совсем мальчишка, тощий, чуть старше ее. Она еще никого не знала. Но Хелмер, опытный летатель с острова неподалеку от того, где жила Марис, тоже был тогда на Эйри. Он всех и познакомил. Даже сейчас Марис помнила имена и лица: огненно-рыжая Анни с Кульхолла, Фостер, который позже располнел и не смог летать, Джемис-старший… Особенно ей запомнился Ворон, молодой высокомерный летатель, разодетый в черный мех с металлическими блестками, который три раза подряд приносил Восточным победу на состязаниях. Еще тогда была худенькая, гибкая блондинка с Внешних Островов. Собственно говоря, вечеринка была в ее честь: редко кто из Внешних залетал в такую даль.

Все стали поздравлять Марис, и скоро ей начало казаться, что почетный гость не девушка с далеких островов, а она. Ей налили вина, невзирая на возраст, потом все пели и рассказывали байки о полетах, большинство из которых она уже слышала раньше, но никогда — в такой компании. Наконец, когда Марис полностью освоилась с обстановкой, летатели перестали уделять ей особое внимание, и вечеринка продолжалась своим обычным ходом.

Конечно, это была незабываемая встреча, но особенно четко в память Марис врезался один эпизод. Из Восточных присутствовал один только Ворон, и, естественно, на его долю доставалось множество в общем-то безобидных шуток и насмешек. Но он немного выпил и, в конце концов не выдержав, вскочил и пошел к выходу.