Йен Макдональд - Новая Луна

— Я-секс? — переспрашивает Марина.

— «Самосекс» звучит грязно, «аутосекс» — это когда боты трахаются, а любое слово, в составе которого есть «эротика», по определению неэротично.

— Но что же ты…

— Что я с собой делаю? Да все, дорогуша.

— Та комната в твоей квартире, куда ты меня не пустила…

— Туда я ухожу, чтобы оттрахать саму себя. Какие у меня там штучки. Как мне там было весело.

— А этот разговор приемлем для работодателя и служащего?

— Как ты уже не раз напоминала, я не твой работодатель.

— Господи боже, — говорит Марина; выражение в духе старой бабушки, но ничего другого ей в голову не приходит, чтобы выразить должным образом изумление и шок. Она как будто открыла ту запертую дверь в маленькой, голой квартире и обнаружила бесконечную страну чудес: луга и радуги, маслянистая кожа и мягкая плоть, оргазмические песнопения.

— О чем ты думаешь? — спрашивает Ариэль.

— Я не…

Ариэль перебивает:

— Вот уж дудки. Когда говоришь кому-нибудь, что ты «А», они тотчас же начинают сравнивать лучшее, что делали наедине с собой, с лучшим, что делают с нынешним партнером. Каждый раз такое. Ну и о ком ты думаешь?

Это тьма, это поздний час, это щелчки и жужжание лунной машинерии, слышимые всегда, но в этой комнате и на этом уровне особенно громкие и ощутимые; это чувство, что в мире остались только она и Ариэль, — вот что наделяет Марину смелостью признаться:

— О твоем брате.

Ариэль расплывается в широкой благоговейной улыбке.

— Да ты амбициозная, детка. Один из семьи. Вот почему ты мне и впрямь так сильно нравишься. Карлиньос? Ну конечно, Карлиньос. Он великолепен. Всерьез следит за собой. И не болтает слишком много. Если бы я была девушкой, которая трахается с другими, с ним бы захотела потрахаться. — Вейпер Ариэль застывает по пути к губам. Глаза широко распахиваются. Она подается вперед и хватает Марину за руки. Жест ошеломляющий; кожа адвокатессы все еще горячая и сухая от медикаментов. — Ох, ми корасан… — говорит Ариэль. — Скажи, что это неправда. Ты ведь не влюбилась в него? Ох, глупышка. Разве моя мама не сказала тебе про эту особенность нашей семьи? Не сближайся с нами, не переживай за нас; самое важное — не влюбляйся в нас.

Пыхтя от усилий, прикусив нижнюю губу от боли, Ариэль Корта сползает с койки. Марина смотрит и мучается.

— Можно мне?..

— Нет, мать твою, нельзя, — рявкает Ариэль. Она подталкивает себя к самому краю так, что ноги безвольно свисают, натягивает на бедра нижнюю часть платья в пол вместе с многослойной нижней юбкой. — Ноги, ко мне.

В углу комнаты с жужжанием приходят в движение «ноги». Робототехники «Корта Элиу» разработали и построили их менее чем за день: все другие проекты приостановили ввиду чрезвычайной важности того, чтобы Ариэль Корта снова смогла ходить. «Ноги» идут через всю палату к койке. Походка естественная, легкая, человеческая, и Марину она весьма ужасает. Они как кости, с которых содрали всю плоть. Они будут являться ей в кошмарах еще много месяцев. Прильнув к безвольно повисшим ногам Ариэль, они открываются, точно капканы, и защелкиваются от ступней до таза.

— Теперь мне нужна твоя помощь, — говорит Ариэль.

Марина обхватывает ее рукой за талию, подставляет плечо под мышку и поднимает — а в это время нейронные коннекторы, как пауки, поднимаются по позвоночнику Ариэль, выискивая разъем, который хирурги вживили в спину. Адвокатесса легка, как мысль; кости и воздух, но Марина чувствует ее стальную волю, подобную туго натянутой проволоке. «Пауки» бегают по коже под складками ткани и погружают соединительные устройства в разъем. Ариэль шипит от боли. Две капли крови.

— Давай попробуем.

Марина отступает. Ариэль оседает на пол. Машинные ноги подгибаются, на мгновение кажется, что она упадет, но затем гироскопы и сервоприводы подстраиваются под ее намерения, и она уверенно выпрямляется.

— Придержи платье.

Ариэль делает шаг вперед. Без колебаний, без нерешительности. Обходит комнату кругом, и Марина идет следом, держа шлейф платья, как придворная дама.

— Как ощущения?

— Как будто мне семь лет и я напялила туфли мамайн, — говорит Ариэль. — Ну ладно. Придай мне презентабельный вид.

Марина позволяет платью упасть и расправляет складки и слои. Ни намека на протез под тканью. Ариэль изучает себя через Бейжафлор.

— Пока что сгодится. — Трансплантаты лишь отчасти восстановили контроль над мочевым пузырем и кишечником, но пышное платье скрывает неброское оборудование колостомы. — Я не буду носить платья в пол до конца своих дней. Разве что сделаюсь законодательницей новой моды. Пожалуйста, держись позади меня. Я хочу появиться с достоинством.