Джек Макдевит - Возвращение

Открыв крышку, я увидела маленький экран и несколько кнопок:

– А где проектор?

– Изображения появлялись на экране, – сказала Белль. – Проекций тогда не было.

– Первобытные времена, – заметил Саутвик. – Удивительно, как они долетели до Луны с такими технологиями.

Может показаться, будто двигать сломанную мебель, электронное оборудование и куски стен при низкой силе тяжести совсем не сложно. Но на самом деле мы немало потрудились, чтобы убрать мусор с дороги. Я находила фрагменты, которые никто из нас не мог опознать, – то ли остатки артефактов, то ли обломки дома. Впрочем, учитывая их состояние, это не имело особого значения.

Мне попалось еще несколько рамок, но картинки обгорели до неузнаваемости. Время от времени я останавливалась и смотрела на огни фонарей, отмечавшие продвижение Алекса и Лоренса. Оба ворчали, вздыхали, иногда что-то пинали.

Внезапно я услышала взволнованный голос Алекса:

– Господи, Чейз, только взгляни на это!

Камера его была включена, и я смогла увидеть находку – обгоревшие книги в твердых переплетах, разбросанные у стены дома: взрыв затронул их лишь частично. Алекс стал оттаскивать обломки в сторону. Лоренс присел рядом и направил на книги луч фонаря. Алекс поднимал книги, открывая их и заглядывая в обожженные страницы. Я разобрала только два названия: «Космические хроники: перед последней границей» Нила де Грасса Тайсона и «Первые пятьдесят лет НАСА: исторические перспективы» под редакцией Стивена Дж. Дика.

Оба лихорадочно листали страницы, выясняя, сколько текста сохранилось. Оказалось, не так уж много.

– Знаешь, – сказал Алекс по личному каналу, – я очень сильно беспокоюсь о Бэйли.

Лоренс догадался, о чем идет речь:

– Никто еще не получал такого тяжелого удара.

– Знаю.

– Ладно. Нужно собрать команду, которая прилетит сюда и обстоятельно все исследует. Возможно, что-то удастся спасти.

– Лоренс, вы немало времени провели на Земле. Здесь есть люди, которым можно доверять?

– Да, – ответил он. – И первая из них – Хели.

– Хотите участвовать в нашей экспедиции, Алекс? – спросил Лоренс, когда мы взлетали с Ларисы.

– Нет, – ответил он. – Сообщите о том, что вы найдете. Это ваш проект.

– Ладно. Спасибо. Крайне вам признателен. – Он с минуту помолчал. – Еще один вопрос: о чем вы станете рассказывать по возвращении на Окраину?

– У вас есть пожелания?

– Я бы предпочел, чтобы вы не говорили ничего.

– Мы это уже обсуждали.

– Знаю. Но хотя бы о Гарнетте можно не упоминать? Просто скажите, что нашли развалины, а что случилось, вы не знаете.

Алекс смотрел прямо перед собой.

– Нет, – сказал он. – Не люблю лгать. Ваше стремление защитить его мне понятно, но вы сделали все, что могли. Теперь от вас ничего не зависит.

– Ладно, – обреченно вздохнул Лоренс.

– Как насчет Билла Гарланда? – поинтересовалась я.

– Кто это? – спросил Саутвик.

– Репортер, который помог нам, – ответил Алекс. – Я пообещал сказать ему, если мы найдем артефакты. Постараюсь обойтись без лишних подробностей, Лоренс, и не стану упоминать о Бэйли, если этого можно будет избежать. Но надо рассказать все его родственникам. К нам обратилась Мариса, и она заслуживает того, чтобы знать об этих событиях. Если же тайну сохранить не удастся, в чем я почти уверен, мне придется выложить все.

– Хорошо.

Алекс повернулся ко мне:

– Ты не возражаешь?

Наверное, вид у меня был не слишком радостный.

– Переживу.

– Ты же собиралась писать очередные мемуары, Чейз?

– Об этой истории? Конечно.

Лоренс удивленно уставился на нас.

– Чейз написала несколько книг о наших поисках утраченных артефактов, – объяснил Алекс.

Оба посмотрели на меня.

– Ладно, – сказала я. – Не буду писать, пока об этом не станет известно общественности. Согласны?

Лоренс кивнул.

Алекс не сводил с меня взгляда. Мы оба прекрасно понимали, что это произойдет очень скоро.

На этом все и закончилось. Мы доставили Лоренса обратно на станцию Галилео, поужинали там и распрощались. Затем Алекс позвонил Биллу Гарланду и рассказал ему о наших находках, притворившись, будто никто в точности не знает о случившемся. Потом мы отправились на Окраину. Мы оставили себе кофейную чашку с «Мармеладки», а Лоренс забрал все остальное. Не самый благополучный для нас исход.