Песах Амнуэль - Смещение

Какой? Остмейер мучительно пытался вспомнить — и не мог.

В документе на экране не было сказано ни слова о ДНК, о совпадении, о молекулярных следах. Реган сообщал, что обнаруженные на ручке дверцы сейфа молекулярные следы являются обычным загрязнением. Такие следы во множестве обнаруживаются практически во всех пробах, из-за чего отдел криминалистики завален никому не нужной работой. Смысл фразы был прост: «Ребята, работать надо лучше». Остмейер представил выражение лица Регана, когда тот писал экспертное заключение.

Он нашел в списке абонентов номер эксперта и бросил в пространство: «Вызов!» Слово прозвучало слишком резко, и опознаватель в телефоне не сразу отреагировал. Прошло секунд шесть, в течение которых Остмейер готов был полезть на стенку от нетерпения, прежде чем прозвучал сигнал вызова, и еще почти целую минуту пришлось ждать, пока вечно занятый Реган скажет «Ответить».

— Я получил документ, и мне он не нравится, — заявил Остмейер. Утром они с Реганом уже здоровались, когда одновременно вошли в холл, оставив у дежурного удостоверения. Реган произнес нейтральную фразу о погоде и поспешил к лифту, а Остмейер поднялся к себе пешком. Лифтами он пользовался, только если подняться нужно было на этаж выше шестого.

— Барри, у вас плохое настроение? В чем дело?

— Я получил документ, — повторил Остмейер. — Но вы его, я вижу, заменили.

— Я? С чего бы? Я не отправляю документ, если он не окончательный. О чем вы, Барри?

— Это измененный документ, — упрямо повторил Остмейер, — хотя в параметрах файла он отмечен как оригинальный, созданный в девять часов тринадцать минут и отправленный в девять восемнадцать с вашего адреса. Тем не менее между тем документом, что я читал полтора часа назад и успел предпринять по этому поводу определенные следственные действия, и тем документом, что вижу на экране, есть принципиальная разница.

— Вряд ли это возможно, — недовольно произнес Реган, — но, зная вашу дотошность, если не сказать больше, я проверю.

Остмейер услышал стук — Реган положил телефон на стол. Легкое постукивание — Реган нажимал на клавиши. Бормотание — Реган предпочитал разговаривать с искусственным интеллектом, а не вводить письменные приказы.

— Нет, — сказал Реган в трубку. — Все правильно.

— Что правильно? — Остмейер хотел кричать, но заставил себя говорить спокойно. — Вы писали, что обнаружили следы ДНК Марка Оливера Эверетта, проходящего…

— Окститесь, Барри! — Реган не дал Остмейеру закончить фразу. — Какая ДНК? Какой Эверетт? Что с вами сегодня? Пустые пробы, как обычно. Вы бы лучше научили своих людей не брать лишних проб. Мы и без того завалены работой!

— Но я помню!

Железный довод.

— Барри! — в голосе Регана зазвучал металл. — Прошу не отрывать меня от работы. Если угодно, я перешлю документ еще раз, чтобы вы убедились в его аутентичности.

Короткие гудки.

Реган никогда не был так груб! И что с его голосом? Простужен? Нет, Остмейер перекинулся с экспертом парой слов в холле, голос звучал обычно.

Документ, о котором шла речь, появился в почте, Остмейер привычно сказал «Открыть», экран мигнул, появилась заставка «письмо удалено в корзину», и почтовое отправление исчезло.

— Черт, — сказал Остмейер скорее с недоумением, чем раздраженно. Он опустил взгляд на клавиатуру, и лишь тогда холодок страха пробежал по спине. Расположение клавиш отличалось от того, к какому он привык за много лет. Где «Enter»? А, вот, посредине сверху, где были кнопки с литерой F. Какого дьявола? И буквы расположены не в привычном порядке. Если бы он стал, как всегда, печатать вслепую, получилась бы абракадабра. А если бы стал наговаривать?

И еще. Почему он не обратил внимания сразу? Невнимательность — худшее качество дознавателя!

Монитор был чуть больше размером, чем еще несколько минут назад. Монитор изменился на его глазах! В правом верхнем углу появилась наклейка, которой прежде, конечно, не было — Остмейер не терпел никаких посторонних наклеек, надписей, чего угодно. Ничто лишнее не должно отвлекать внимание.

Ему мерещится? Нужно ущипнуть себя за ладонь или щеку, и реальность возвратится?

Телефон. Остмейер протянул руку и застыл. Это был не его телефон. То есть минуту назад, когда он разговаривал с Реганом, телефон был привычным, выданным, как и всем в управлении, год назад, когда заменяли старые модели на продвинутые, хотя от новых функций все равно не было никакого прока, Остмейер ни разу ими не воспользовался.