А. Риддл - Война солнца [litres]

«Иерихон» быстро набирает скорость, солнечная энергия заполняет его ячейки. Пройдя близко к Марсу, Юпитер мы обходим по большому кругу, стараясь не позволить массивному гравитационному колодцу газового гиганта слишком сильно мешать нашему путешествию.

Тем не менее, мы движемся достаточно медленно, чтобы наши камеры могли мельком увидеть четыре его крупнейших спутника: Ганимед, Каллисто, Ио и Европу. От их вида захватывает дух, каждый размером с маленькую планету.

Экипаж «Карфагена» думает о том же.

– Как красиво, – говорит Гарри, когда я смотрю на Большое красное пятно Юпитера – гигантский шторм к югу от экватора, который астрономы наблюдали, ползая взглядом по газовому гиганту в течение сотен лет.

– Это точно, – отвечает Джеймс.

– Есть проблемы с вашим вылетающим пассажиром?

– Нет, – отвечает Джеймс.

Григорий снова смотрит на него; затем покидает мостик. Его шаги удаляются по коридору. Как я ни старалась, я не могу понять, в чем дело. Джеймс и Гарри болтают, пока Юпитер на экране все уменьшается. Когда он становится не больше шарика от рулетки, Гарри говорит:

– Ну, дети все время спрашивают меня, когда мы собираемся попасть домой, так что мне лучше нажать на газ.

– Понял тебя, Гарри. Счастливого пути.

– Если это прощание, Джеймс, было здорово узнать тебя. Правда. Ты единственный в своем роде.

– Уж кто бы говорил, Гарри. Увидимся на другой стороне.

Той ночью, после ужина из ПГУ, Идзуми объявляет:

– Мы с Мин разговаривали. До Сатурна далеко. Мы уйдем в стазис сейчас.

Я обнимаю ее.

– Спасибо.

– За что?

– За то, что спасла моего ребенка.

– Я рада, что смогла.

На следующий день в стазис уходит Григорий. Они с Джеймсом прощаются напряженно, но меня Григорий обнимает крепко.

– Увидимся на Эосе, – говорит он.

Я киваю, и он забирается в стазисный мешок. Надеюсь, следующий мир будет к Григорию добрее. Как и многие другие, он оставил на Земле тех, кого любил.

Когда стазисный мешок Григория убирает механическая рука, Джеймс поворачивается ко мне.

– Я тоже пойду.

– Мы могли бы проснуться незадолго до Нептуна.

Он подходит к коробке с ПГУ.

– Бодрствование ведет к уменьшению запасов провизии. Они могут нам понадобиться, если нас разбудят из-за крушения корабля. И каждый раз, когда мы входим в стазис и выходим из него, мы рискуем, потому что что-то может пойти не так.

– Итак, это прощание.

– Сейчас – да. Когда я увижу тебя в следующий раз, мы будем в нашем новом доме.

Я качаю головой.

– Не могу в это поверить.

– Звучит сюрреалистично.

– Ты сделал это, Джеймс.

– Я бы не справился без тебя.

– Ну, не знаю.

– Я знаю. Без тебя и детей ничего бы не вышло. Вы были тем, что заставляло меня двигаться дальше.

– Не будь слишком сентиментальным.

Он улыбается.

– И в мыслях не было.

– Увидимся на Эосе.

В медотсеке я наблюдаю, как роботизированная рука запечатывает стазисный мешок Эммы и перемещает его в нишу, где его будут хранить боты. Когда она исчезает, я остаюсь на корабле один. Я настоял на том, чтобы быть последним человеком, помещенным в стазис, и, к счастью, остальные уступили.

Я касаюсь энергетического оружия в кармане, гадая, придется ли мне его использовать. И если да, то как скоро.

Когда я попросил Григория изготовить устройство, я понял, что у него неправильное представление о том, для чего оно нужно. Я не стал разуверять его, потому что это вызвало бы больше проблем.

На мостике я проверяю состояние систем корабля. Все нормально. Двигатели, сконструированные Григорием, даже превосходят ожидания.

Я ставлю будильник на нужное время и ухожу отдыхать, устраиваясь на узкой кровати на нижней койке.

На всякий случай я держу оружие при себе.

Дни превращаются в недели. Я тренируюсь. Читаю. Иногда смотрю шоу или документальные фильмы. Одиночество является для меня лечебным. Я чувствую себя слегка виноватым из-за пайков, которые потребляю, но, учитывая угрозу, это оправданные расходы.

К тому времени, как мы минуем Сатурн, корабль быстро движется в космосе. Его спутники проносятся словно мили на скоростном шоссе.

Я ставлю видео на паузу и смотрю на кольца Сатурна и его самый большой спутник, Титан. Он невероятен. Я бы хотел, чтобы Эмма не спала и могла бы его увидеть, но я покажу ей все это потом, когда мы доберемся до Эоса. На самом деле я уверен, что камеры корабля запечатлеют во время путешествия чудеса, которых нам хватит на всю жизнь.