Николай Васильев - Фатальная миссия [СИ]

Замечание в скобках: по сравнению с гидранами возможности у людей скудноваты: мало того, что гидранцы могут трансформироваться и, соответственно, переживать все виды совокуплений, но в своей естественной форме, имея столько щупалец и стрекал, способны создавать буквально симфонии чувственных ощущений, что подлинные умельцы и делают. Вот только чтобы стать таким умельцем, необходимо долгое общение с опытными и тоже виртуозными самками, терпеливо подсказывающими самцам последовательность, интенсивность и совокупность воздействий на их чувственные органы. Однако для подобных экспериментов необходима уйма свободного времени. Да и самки такие нарасхват, простым гидранам они практически недоступны.

Впрочем, у Молчуна было несколько сексуальных контактов с гидранками, в том числе с одной взрослой и относительно опытной, но единичные контакты в этой сфере — ничто. В итоге даже вкуса, стремления к сексу у него еще не появилось. Но вот сейчас, наблюдая всю технику, а затем апогей человеческого полового акта, Молчун — «чайка» непроизвольно ощутил нарастание в теле томления, затем жар и сильный, частый пульс. Он стремглав ринулся с высоты к ленивым волнам и стал носиться над ними хаотично и даже издавать крики.

— Что ты разнервничалась, трясогузка? — запросил по ментальной связи Большой Молчун, только что трансформировавшийся в верблюда и потому не воспринимавший любовный акт.

— Да так, рыб гоняю, — смалодушничала «чайка».

— Во дури-то у тебя еще… Давай, лети к влюбленным и дай знать, когда мне можно будет к ним подойти.

«Чайка» взмыла над обрывом, зависла и сообщила: — Уже можно, лежат рядом без сил и чувств.

— Андрей, я слышу шаги, — всполошилась Катя. — Тяжелые. Ой, это наш верблюд! Точно наш: вот пятно белое на боку, залысины и копыта все сбитые! Где же он прятался? И надо же, нас нашел! Наверно, есть бедняга хочет…

— Катя, верблюды долго могут обходиться без пищи, а нашего мы из стойла увели, где его наверняка и поили и кормили. Странно, почему арабы его с собой не забрали… И где он на самом деле был: мы, вроде, все окрестности с тобой оглядели.

— Наверное, под обрывом. Спрыгнул за нами и лег в расщелину, вот его и не приметили. Или приметили, но не смогли, не успели назад вытащить: что-то ведь их спугнуло?

— Это да, спугнуло. Пожалуй, что наши дельфины. Арабы же видели, как мы лихо помчались в океан. Приняли за вмешательство Аллаха, испугались и убрались. Может и вообще от нас отстанут…

— Хорошо бы… Только Азиз вряд ли успокоится: как же, ведь его оскорбили и ограбили, первую жену увели… Трех оставшихся ему, конечно, мало. Хоть не такой он и самец, с одной кое-как управляется. В студенчестве, правда, ко мне пылал, ласки, слова и подарки расточал. Тем и пленил. Да еще экзотикой этой долбаной: море, пальмы, фонтаны, гарем… Вот и попала в настоящий гарем: туда не ходи, сюда ходи, в глаза мужчинам не смотри, будь незаметной на людях. Еле умолила его разрешить быть переводчицей на больших приемах в русском консульстве в Адене. Ведь совсем от безделья и невостребованности измаялась…

— Тут он промашку дал, твой Азиз. Если быть жестким собственником, то до конца.

— Ты тоже, тоже такой собственник?

— Нет, Катенька, я это, увы, стеоретизировал. А свою жену тотчас оставил, узнав, что у нас уже любовь a trua…

— Так ведь и это проявление собственничества, то есть мужского шовинизма, Андрюша, — ласково пожурила любовника неверная жена. — Разве в вашем кругу не считается, что у нормального современного мужчины кроме жены должна быть любовница? Этому вы находите и объективную причину: мол, образованных сексапильных одиноких женщин полно, а мужчин им под стать гораздо меньше. Но статистика, поверь, существует для дураков. В жизни все сложнее или наоборот, проще: если женское сердце всколыхнулось навстречу мужчине, то никакие цепи, даже супружеские, его не удержат. Вот как мое потянулось навстречу тебе…

— Ты права, Катенька, — целуя женщину легонько в губы, смирился Андрей. — Так что, действуем по прежнему плану? То есть прощай Йемен, да здравствует Оман? Слава богу, документы, кредитки и даже деньги все еще в кармане рубашки, в пластике, и ничего вода с ними не сделала. Только обуви мы с тобой лишились. Но если верблюд согласится вновь везти нас на себе, то это не страшно.

— Какой интересный симбиоз: человек-верблюд… — подумал Молчун, продолжая перетаптываться возле людей. — А вот с конями не так: арабы явно не спрашивали их о согласии, просто вскочили на спину, ударили по бокам и те рванули с места…