Николай Васильев - Фатальная миссия [СИ]

— Значит, все переходим на жиры, углеводы и протеины и каждый день бываем в солярии, — наказал мини. — А может быть, посадим много минимэнчиков в аквариумы и пусть кормятся? В прошлый раз у нас быстро получилось набрать вес.

— Хорошо, — сказал Молчун-1. — Молчун-2, ты у нас самый толстый, вот и выдели из своей плоти десятка два-три минимэнов, да рассади их по публичным московским аквариумам. Или твоя Лиля дорожит каждым твоим килограммом?

— Килограммы ее не шелупашат, — буркнул Молчун-2. — Для нее важно, чтобы человек был хороший.

— О! Ты у нас настолько очеловечился?

— И вы очеловечитесь, куда денетесь. Иначе тут нельзя. Ладно, некогда мне с вами долго рассусоливать, пора двигать в британское посольство…

— Давай, давай. С утречка перерождайся в Гришу и шустро сюда, на перерождение в меня. Стой, а когда ты минимэнов рассевать будешь?

— Я это Лиле поручу. Скажу, чтобы эти шарики втихаря по аквариумам поразбрасывала.

— Пусть еще раковинок купит и шарики в них засунет. А то нас враз там рыбы схарчат…

— Ну, разбежались?

Первые подмены прошли чисто. Когда «Колодин» и «Гриша» вышли из кабинета, Ирочка в их облике никаких изменений, видимо, не заметила.

— Ира, — сказал озабоченным тоном нью-Колодин, — звякни секретарше Адашева. Узнай, когда он у себя ожидается.

Ира пощебетала в трубку и сообщила: — Леночка сказала, около десяти.

— Спасибо, Ира. Организуй тут пока ко мне очередь, я скоро вернусь.

В предбаннике кабинета Адашева была только Леночка, выглядевшая как фотомодель: очень длинные ноги, чуть прикрытые миниюбкой изящные ягодички, слабые грудки на узком туловище и высокая шея с гордо поднятой головой в обрамлении длинных прямых платиновых волос.

— Здравствуйте, Андрей Витальевич, — сказала она с милой извинительной улыбкой. — Я ведь сказала Ирочке, что Владимира Борисовича пока нет.

Тот улыбнулся в ответ, приложил палец к губам и сделал от порога стремительный пируэт, вмиг оказавшись рядом с девушкой. Тотчас его пальцы вжались в ее сонную артерию, и Лена покорно сникла в его объятьях. Он поднял легкое тело на руки, внес в кабинет Адашева и уложил в уютное кожаное кресло. Тут же вышел, а через полминуты в кабинете появился «Гриша», который стал внимательно изучать облик секретарши. Закончив обследование и заметив, что она порозовела и сейчас оживет, вколол ей снотворное и развернул кресло спинкой ко входу, скрыв таким образом его поклажу полностью. Затем начал трансформацию себя и своей одежды…

Владимир Борисович Адашев прибыл в Кремль в несколько смурном настроении. Во время ежевечернего ментального обмена с многочисленными клонами (большинство, впрочем, тоже были мини и являлись постоянными стражами Кремля и дачи президента) он поведал о разговоре с Колодиным и предложенной им для президентства кандидатуре Кончака.

— Какой на хрен Кончак! — обрушился на него перво-Лось. — Я уже пять раз пожалел, что разрешил его возвращение в Россию. Жизнь в эмиграции его ничему не научила: как был заносчивым говнюком, так им и остался! Мне очень странно слышать, что питерские выходцы в моем правительстве его все еще поддерживают…

— Таковы факты, которые вещь упрямая, — продолжил Адашев.

— Тем хуже для фактов и тех, кто их распространяет! А что касается Кончака, пойдем с ним на крайнюю меру, поступим по-сталински. Тебе это дело и поручим, дорогой Владимир. Чтоб не повадно было другим с такой инициативой выступать. Справишься?

— Куда я денусь, конечно. Но возьму пару мини-лосят впридачу. И не сейчас, чуть погодя. Сейчас надо мне еще раз этого Колодина позондировать — я совсем не ожидал от него таких идей.

— А может, его пора в наш клан перетаскивать, целиком подменить?

— Нет, нет, толку тогда от него почти не будет. Ведь этот прохиндей действительно обладает изворотливым, нестандартным умом, способным на оригинальные идеи, уже много раз выручавшие нас из трудных ситуаций. Вот Бодрова имеет смысл взять в наш клан, хоть он и так, вроде бы, на нашей стороне.

— На нашей? А что же он тогда Кончака этого поддерживает?

— Просто у него есть одно очень ценное для помощника качество: он умеет быть благодарным и верным. Несмотря ни на какие дальнейшие перипетии с его изначальным патроном.

— Да-а, признаю, — маякнул перво-Лось. — Но погодим с ним немного. А что ты, Порошин, отмалчиваешься?

— Я со всем согласен, — отбарабанил Порошин. — В том числе насчет Колодина: в нынешнем качестве он для нас ценнее.