Николай Васильев - Похищение из сераля [СИ]

Элизабет не смогла выдержать его перенацеливания на эрцгерцогиню и, улучив момент, энергично выразила свое возмущение:

— Каким ослом надо быть, чтобы притязать на неприкасаемое! Прилюдно Вас не казнят, но навсегда отобьют охоту зариться на «высочество». Отобьют вместе с причиндалами!

— Вы видели, Элиза, как мотыльки летят вечером на огонь костра? Передние из них сгорают на виду у мотыльков второго-третьего ряда, но те не летят прочь, а мчатся в тот же костер. То ли мотыльки так глупы, то ли сиянье огня так властно. В любом случае отвернуть мне сейчас от заинтригованной Софии невозможно: это ее оскорбит и приведет в неистовство — если я правильно понял стержень ее натуры.

— Она действительно неистова, — нехотя признала Элизабет. — Черт меня дернул пригласить ее к Каролине! Могла бы понять, что вы с ней сойдетесь!

— Ну, этого пока не случилось, к тому же случай может помешать — например, Фердинанд бросит свою охоту и приедет в Вену…

— Или землетрясение случится, — язвительно предположила княгиня Кински. — Самым правильным было бы куда-нибудь Вас услать, герр Городецки…

В ходе этих танцевальных уроков и разгорающихся страстей случилось выпестованное Сашей и Агатой событие: их свадьба, благословленная (не без попреков) княжеской четой. Бракосочетание состоялось, конечно, в кафедральном соборе святого Стефана. Городецкий пытался увильнуть от роли шафера, но брачующаяся пара друзей его приструнила. Князь Ауэршперг махнул на этот факт рукой, зато княгиня Элеонора откровенно морщилась — пока не увидела, как мило общаются с этим «парвеню» княгини Кински, Гаррах и даже эрцгерцогиня! Даже эрцгерцог!! Что касается графа Коловрата и его американской жены, то они всему были рады. В свадебное путешествие новобрачные не поехали (напутешествовались!) и устроили свадебный пир во дворце Ауэршпергов. Изюминкой этого торжества стали необычные танцы жениха и невесты (степ, потом чарльстон, твист и даже буги-вуги!), которые активно поддержали вышеназванные благородные дамы, стриженные на один фасон — в стиле сэссун, под стать невесте. Играл же на свадьбе тот самый еврейский оркестр, музыкантов которого Максим вышколил и элегантно приодел. Сам он на передний план не лез, предпочитая тихо радоваться на дела своих рук.

С неделю молодожены вояжировали по родственникам, но потом вновь появились на сходках у Каролины. К тому времени круг аристократов, желающих приобщиться к новым танцевальным стилям, несколько расширился (за счет Карла и Мари Траутмансдорф, Адольфа, а также тридцатилетней четы Андора и Паулы Пальфи, к которым присоединился неженатый Райнер Пальфи), что во-первых уравняло количество дам и кавалеров, а во-вторых позволило Максу отступить чуть-чуть в свою любимую тень, так как инициативная и уже прилично поднаторевшая в танцах Каролина взяла на себя роль основного ментора. Так они дожили, потанцовывая, до начала весны, но тут слова Элизы, видимо, достигли ушей Мирового Властителя: герра Городецкого пригласил к себе в Конопиште эрцгерцог. Пригласил он, видимо, и загулявшуюся жену, так как она была первой, кто встретил прибывшего поездом Макса (весенним трактам он не доверял) в холле замка.

— Добрый день, Ваше Высочество, — церемонно поклонился недавний партнер по танцам и скромный волокита и улыбнулся вопросительно: — Я полагал, что Вы еще там, а Вы уже здесь…

— Меня призвал мой долг, — суховато молвила дама и шопотом добавила: — Прошу, не распространяйтесь о танцах…

— В мыслях не было, — тихо бормотнул пришлец и более внятно сказал: — Благодарю Вас за любезное внимание! Где мне расположиться?

— Антон Вас проводит, — сказала уже не так любезно хозяйка и скрылась за соседней дверью, а ее место занял молчаливый крупнотелый лакей. Он взял у приезжего чемодан и пошел вверх по парадной лестнице. Макс пожал плечами и последовал за ним, обозревая на стенах и арках многочисленные рога, чучела и головы оленей, лосей, кабанов, косуль, волков, медведей и прочей лесной живности. «Неужели это все „его“ охотничьи трофеи? — поражался он. — Это же явный перебор! А выглядит вполне здравомыслящим человеком…»

В комнате ему долго засиживаться не дали, пригласив на беседу с эрцгерцогом в его кабинет. Впрочем, рядом с ним Максим увидел все того же Карла Кински. «Почему я не удивлен?» — машинально подумал он. Франц Фердинанд встал с кресла, крепко пожал руку «консультанту» и указал на свободное третье кресло. Макс обменялся с Кински приязненными кивками и сел в ожидании какой-нибудь пакости. И она не замедлила явиться.