Дмитрий Баюшев - Неисправимый [СИ]

Уцуйка, значит, замер, раскинувшись на ковре, а Зигмунд начал чесать огромную свою репу, бормоча: «Это что же, выходит, я этого бедолагу уконтрапупил? Ой-ой, как нехорошо получилось. И чего это я так разошелся? Подумаешь, Зигой назвал. Что же теперь делать?..»

Между тем Уцуйка пришел в себя, но виду не подал. Лежал себе, закрыв глаза, брюхом кверху, руки-ноги в разные стороны, слушал. И, черт возьми, слушать было ужасно приятно. Никто еще так по нему, Уцуйке, не убивался, никто не называл его ласково бедолагой. Но что это? Зигмунд начал бормотать вдруг, что Уцуйка хоть и мал, но толст, почти кругл, вдвое не согнешь, а потому в сейф не полезет. Других шкафов, куда бы схоронить тело, в кабинете нету. Экий дурной кабинет. За диван закинуть? Не поместится за диваном-то, всякий заметит, что диван шибко отодвинут от стены. Подойдет, заглянет, а там дохлый пузан. Нехорошо.

— Сделаем так, — сказал коварный Зигмунд. — Не буду его трогать, а запру кабинет. Ночью приеду, будто по работе, и выкину тело в окно. Потом в багажник — и ищи-свищи. Никто и не заметит.

Уцуйка открыл глаз и произнес с укоризной:

— Какой же ты, Зига, гусь. А я-то тебе поверил, я тебя приятелем назвал. Возьму вот теперь свой язык откушу и выплюну.

Прозвучало, конечно, кровожадненько, но Зигу проняло.

— Жив, коврижка, — обрадовался он. — Ты уж себя теперь береги, не плюйся языком-то. Это я тебя не со зла мебелью шарахнул, это я чтоб утихомирить. Разорался ты больно, Уцуйка, будто в пивнушке. Что люди подумают? Я же тут как бы один нахожусь, про тебя-то никто не знает. Скажут: вот это шеф разыгрался. Спятил, что ли?

— Кстати, не зарекайся, — сказал Уцуйка, вставая. — По нынешним временам в дурдом загреметь — пара пустяков. И не заметишь, как родственники определят, чтоб твои денежки пригреть.

— Одинок, — сухо ответил Зигмунд.

Эфирный алкоголь улетучивался быстро, а вместе с ним улетучивалось озорство — мистер Б. вновь одевался в свою толстостенную скорлупу.

— Бедняжка, — сказал Уцуйка и вновь сотворил запьянцовское заклинание.

Зига расплылся в довольной улыбке.

Невиданное дело — в «Бешеном поросенке» о Курте Рюгере были наслышаны. Какая птичка принесла в клювике эту весть из заштатного городишки в крупнейший мегаполис мира, оставалось гадать, но распорядители, восьмифутовые накачанные ребятишки, выставили Тома в лучших боях недели, о чем немедленно раструбили по всей округе. Пришлось оправдывать доверие.

Очень быстро Том понял, что система здесь та же, что и у Гарри Спайса. Тот же тотализатор, тот же обман бойцов, только в гораздо более крупных масштабах. Здесь, в Нью-Йорке, вокруг подобного бизнеса крутились громадные деньги.

Первый противник попался не особенно серьезный, но ужасно подлый, всё норовил ногою по живому садануть, то бишь по мужским прелестям. А пока Том уворачивался, бил ребром ладони по гортани. Правда, не попадал, Том успевал отразить удар. Чувствовалось, что этот азиат много и упорно тренирует ребро ладони, оно у него было прямо-таки стальное, обычному человеку запросто перерубит руку или горло. Правда, с техникой, по меркам Тома, у него было слабовато. Зациклился на полене-то, развивая ладонь.

В жизни оно, конечно, стальные руки вещь нужная, не надо ноги задирать, рискуя потянуть неразогретые мышцы, рубанул, понимаешь, и до свидания на том свете. Однако на арене против сильного противника, умеющего ставить грамотные блоки, этого маловато. Сильный противник за однобокое развитие может наказать, что и продемонстрировал Том.

Убить азиата он не убил, жалко стало, но отделал здорово. А тот, не будь дурак, вовремя притворился дохлым.

За этот бой Том получил пять тысяч зеленых, азиат тысячу с предупреждением, что если и впредь будет пудрить мозги почтенной публике, прикидываясь, что убит, никакое джиу-джитсу ему, азиату, не поможет. Найдут его, азиата, где-нибудь в помойном баке со свернутой шеей.

Всезнающий Саламанта объявил Тому, что за этот поединок распорядителя хапнули двести тысяч баксов, вот и считай их выгоду. Том промолчал. У Спайса при втрое большей нагрузке он получал вдвое меньше.

Фамилия Рюгер поднялась в рейтинге, и на следующий вечер ставки на него удвоились.

На этот раз противник был хорошо технически подкован и минуту держался на равных. Бой был очень зрелищный, динамичный, с массой приемов, одним словом красивый бой. Но это только поначалу, пока Том не включил третью скорость. Противник сразу потерял его из вида, перестал понимать, откуда сыпятся сокрушительные удары. Тот, кто увлекается компьютерными игрушками, знает, что это такое, когда ты не успеваешь за своим врагом. Ты его просто не видишь, он где-то сбоку, сзади, снизу. Кромсает тебя так, что только кровавые ошметки летят. Мелькнет порой когтистая лапа, оскаленная морда и тут же исчезнет. Ты отмахиваешься, рубишь мечом направо-налево, но куда там. Потом картинка замирает и на экране появляется траурное «Game over».