Дмитрий Баюшев - Планзейгер. Хроника Знаменска [СИ]

— То их днем с огнем на сыщешь, то добровольно сдаются, — сказал Сесёлкин, с сумасшедшей скоростью гоня джип по просёлку. — Что-то тут, ребята, не так.

— Gluck, — сказал «Людвиг». — Везёт.

— Но как-то по-дурацки, — добавил «Ганс».

— Всё бы вам, господа литовцы, измываться, — отозвался Сесёлкин, оттаивая.

«Линб» начал приходить в себя, заворочался, но «Людвиг» ударил его по шее, и он вновь затих. Сесёлкин этого не заметил, так как резво крутил руль, выворачивая тяжелый джип на прямую, как стрела, асфальтированную дорогу. Дорога эта, рассекающая Волшебный лес на две неравные части, вела в город. Проложили её два дня назад за каких-то пару часов. Технология известная: Архаим своим чудесным аппаратом прокладывает просеку, оттого дорога такая прямая, далее Самаэль разворачивает вдоль просеки рулоны синтетического покрытия, младший научный сотрудник включает рубильник, и под действием токов высокой частоты покрытия свариваются, вспениваются, быстро застывают. Очень похоже на асфальтовое покрытие, но гораздо прочнее, практически вечное, глубоко прорастает в грунт, бульдозером не отдерешь, и так далее, и тому подобное. Вот по такому чудо-шоссе мчался джип Сесёлкина, только ветер в ушах свистел.

Но вот и город с его прекрасными белыми домами, утопающими в зелени деревьев, город, в котором никогда не бывает зимы, сугробов, грязи, где ранним утром, самым сладким для сна, гастарбайтеры не скалывают лопатами лед с тротуаров и не шуршат метлами, мечта, а не город. Но «Гансу» с «Людвигом» этот город был поперек горла…

— Что же так несерьезно? — сказал Семендяев, выслушав неубедительную речь «Ганса». — Мы тут уже банкет в Доме Музыки запланировали. Ангажировали Пола Маккартни и Хэнка Марвина. Неудобно, господа, право дело — неудобно. Остались бы на вечер-то, который в вашу честь. А?

— Никак невозможно, — ответил «Ганс». — А вы к каждой делегации приглашаете Пола Маккартни?

— Через раз, — сказал Семендяев. — Что ж, придётся без вас.

— Пойду я, — объявил Сесёлкин, которому надоело слушать эту глупость. — Диверсанты ждут.

Семендяев кивнул. Сесёлкин вышел широкими шагами.

— Вот ваши документы со всеми отметками, — Семендяев выложил на стол прозрачную папку. — В следующий раз от банкета не отвертитесь…

Ожидая «Ганса», литовцы во главе с «Людвигом» стояли рядом с джипом. Закованный диверсант в салоне не подавал признаков жизни.

— Что-то он какой-то квёлый, — сказал Сесёлкин, пошлепав его по щекам. Тот застонал, но глаза не открыл.

— Так и лежит? — спросил Сесёлкин и посмотрел на «Людвига».

— Так и лежит, — подтвердил «Людвиг», который незадолго до этого ещё раз наподдал ребром ладони по шее.

— Разберемся, — сказал Сесёлкин и уехал вместе с квёлым диверсантом.

Через минуту вышел «Ганс», ещё через пять они всей группой садились в вагон метро, а через пятнадцать минут езды выходили на станции «Знаменская» уже в Москве. Вот тут, на переходе к станции «Ленинский Проспект», они почувствовали себя много свободнее. Точнее, почувствовали это «Ганс» с «Людвигом», у прочих было много вопросов к «Гансу». Но дисциплина и субординация в серьезной организации всегда на первом месте, поэтому прочие помалкивали.

Дело близилось к вечеру, они устроились в гостинице «Алтай» в трех минутах ходьбы от метро «Владыкино», захочешь найти — не найдешь. Заняли два двухместных номера и один одноместный, за что в общей сумме переплатили пару сотен евро, но что такое пара сотен евро для разведчика? А если ещё поделить на шесть?

Сжевав в ресторане по шашлычку и выпив по бутылочке пива, которое по сравнению с касимовским было мочой, они перебрались в номер «Ганса» и «Людвига».

— Дело ясное, что дело тёмное, — сказал «Ганс». — В администрацию Мортимера нужно внедрять нашего человека, а так, делегацией, ничего не узнаешь. Вы видели, под какой колпак нас посадили? Так будет со всеми. Завтра каждый напишет, что привлекло его внимание на Объекте, и на базе этого составим рапорт. А теперь отдыхать…

Бился, бился Сесёлкин с этими диверсантами, но толку никакого — твердили, что они литовцы из Общества друзей России. Рыдали, колотились головой об стену, а как поглядят друг на дружку — готовы были из окна выброситься. Жаль — первый этаж.

Сесёлкин плюнул и повез их в Управление к Мортимеру, который видел всё насквозь и даже глубже.

— Э, брат, — сказал Мортимер, едва взглянув на диверсантов. — Какие ж это демиурги? Это резиденты разведслужбы Германии. Где, кстати, остальные?