Всеволод Алферов - Князь мира [СИ]

— А учеба?

— Он перевелся к нам из Марице, вот в этом году. Правда, на мой запрос… в Марице три университета, и ни в одном о Стелике не слышали. По адресу из паспорта не жилой дом, а портовый склад.

— Х-ха! — Вит шлепнул по столу ладонью. — Я знал, что ты и дальше будешь копать. Знал! Молодец.

— По правде, я не копал, — признался Алеш. — С тех пор, как… началось — я только и сделал, что направил запросы. Мотался по вызовам, всю неделю.

— Ну, главное ясно, — пластиковая ручка танцевала в толстых пальцах полковника. — У паскуды нет прошлого, все брехня. Из ниоткуда явился и туда же исчез. А теперь срет нам по всему городу.

По всему миру, хотел сказать Алеш — но промолчал. Вместо этого спросил:

— Вы всерьез думаете, что один человек может… это?

— Я думаю, надо выяснить. Вот, что я думаю.

— Но им уже заняты «эсбэ» и дюжина разведок, — полицейский осекся.

Полковник громко выругался. Вылез из кресла и начал ходить по кабинету из угла в угол. Со стены мягко улыбались президент и премьер, одному пока что удалось выжить, а вот другой исчез три дня назад. Вит не счел нужным поменять портрет.

— Ты знаешь, чем заняты в «эсбэ»? — полковник наставил на него палец. — Нет? Так я скажу. О чем они думают — это как спасти задницы чинуш и денежных мешков. И свои тоже. Вот ты, ты слышал от них что вменяемое? Уже неделя прошла. Неделя!

Алеш следил за ним, пока тот мерял шагами кабинет. Лукаш Вит. Тяжелый и краснолицый, хорошо за пятьдесят. Это сейчас он в дельничном отделении — а год назад едва не стал главным полицейским города. Он что же, вновь нацелился в высокое кресло?

— Я хочу понять, что происходит у меня в городе, на моем участке, — словно прочитав мысли, полковник мотнул головой за окно. — Я не могу их ждать, слышишь? Мы должны знать. Сейчас.

Вот черт, а ведь Вит, даже непробиваемый Вит совсем выдохся, вдруг понял полицейский. За неделю полковник стал бледнее и старше. Редкие волосы засалились и казались темней обычного, прилипли ко лбу.

— И что вы предлагаете? Теперь немного можно сделать.

— Выяснить простые вопросы, сынок. Самые простые. Да ты бы сам их задал, будь у тебя время пошевелить мозгами! Всех ли ублюдок карает или, не знаю… есть исключения? — полковник всем весом навалился на спинку кресла и стал загибать пальцы. — Есть ли ограничения, по месту, по времени? Потом надпись: всегда ли верна или, бывает, врет, ошибается? Будет ли проклятье меняться? А может, оно уже меняется?

— А еще ложный след, — тихо проговорил Алеш. — Если кто подделает посмотрим, достанется ли ему или проклятию на это плевать.

— Во-о-от. Вот, начал соображать. Наконец-то! — Вит плюхнулся в кресло и снова схватился за ручку. — Давай. Выкладывай, как все сделать.

— Самое простое эксперимент, — полицейский начал рассуждать. — Скажем, в Кирицкой колонии… Сделаем так. Одного заключенного вывезти в глушь и все подстроить, чтобы он совершил кражу. Еще один пусть подделает след. Еще…

— Так вот пойти и приготовь, что нужно, — полковник навалился на край стола. — И Стелик, по нему надо землю рыть. Знаю: «эсбэ» и иностранцы, все знаю. Но надо. А как иначе мы поймем, чего ждать?

Все так, да только ничего не выйдет. Алеш знал это так же верно, как то, что полиции в нынешнем виде осталось недолго. Ему опостылело чувствовать себя Кассандрой, ловить знаки на улицах, в выпусках новостей.

Он молча поднялся, готовый исполнять приказ.

Когда полицейский взялся за ручку, Вит хрустнул пальцами и окликнул его.

— И вот еще. Я знаю, это все опасно. Может, мы первые же и улетим к чертям, оставив надпись на память. Если боишься, сынок, скажи сейчас. Я поищу другого.

Голос полковника, самим богом созданный для ругани и громких приказов, опустился до сиплого шепота. Их взгляды встретились.

— Я полицейский, — просто ответил Алеш.

Сразу и Виту, и недобрым мыслям.

«В данный момент абонент не может принять ваш звонок. The subscriber…» А, чтоб тебя! Алеш с отвращением отбросил трубку на диван. Краем глаза заметил, что в полутемном зале ток-шоу слово взял пастор.

Заинтригованный, полицейский отыскал пульт и включил звук.

— …и, строго говоря, не знаем, о Боге речь или об Антихристе. Да вы и сами вспомните: как часто в истории одно на поверку оказывалось другим?

— Подтянутый молодой священник усмехнулся. Его определенно выбрали за внешность, чтобы смотрелся в кадре, но говорил он спокойно, взвешенно. — У Церкви нет специального прибора, которым мы все измеряем, что от Бога, а что от Дьявола. Мы не можем сказать. Единственный прибор — это вера и учение Господа нашего, Иисуса Христа.