Асаба Нацу: Лакей Богов 3

— В последние годы я живу в храме около Исэ вместе с внуками и шью одежды, которые преподношу Аматэрасу-омиками… И да, я понимаю, что это почётная работа, но даже спустя столько лет всё равно не могу смириться… Им ведь так нравилась моя одежда… Почему сейчас они её не берут?..

Ёсихико казалось, богиня сейчас расплачется, но вместо этого она вдруг раздражённо бросила:

— Всем вдруг захотелось одеваться ярко и броско…

Нет, ему всё-таки не послышалось. Ёсихико ошарашенно уставился на маленькую богиню. Откуда у этой кричаще разодетой девочки такой глухой, низкий голос?

Заметив его взгляд, Амэтанабатацухимэ-но-ками резко выпрямилась, сложила перед собой пальцы и постаралась сделать милое личико.

— Поэтому я начала делать обычную одежду в надежде на то, что моё искусство признают хотя бы в мире людей.

Богиня смотрела на Ёсихико, хлопая большими глазами. Трудно было даже представить, что это она только что проклинала мир.

— П-понятно… — протянул Ёсихико.

«Понятно» ему стало ещё и то, что эта богиня может оказаться самой страшной из всех, с которыми он имел дело. Ёсихико отпил чая, пытаясь успокоить себя. Каждый раз, когда «чёрная личность» богини просачивалась наружу, ему становилось не по себе. Хонока, видимо, уже знала о двуличности Амэтанабатацухимэ-но-ками, поскольку за весь её рассказ ни разу не изумилась. Правда, эта девушка вообще редко когда показывала эмоции.

— Я, конечно, понятия не имею, как выглядит твоя божественная одежда, но она наверняка из роскошной ткани и богато оформлена. Искушённые люди вполне могут купить её за неплохие деньги…

«А если не купят, можно продать на онлайн-аукционе», — мысленно добавил Ёсихико.

Тут вмешалась Хонока, тщательно выбирая слова:

— Да, я поначалу тоже так подумала, но…

Она посмотрела на богиню, и та вновь вздохнула, опуская плечи.

— Когда у меня перестали заказывать одежду, я не сидела, сложа руки. Я сама тщательно всё изучила и разобралась. Мою одежду не покупают, потому что мои дизайны стояли на месте.

— Дизайны? — изумлённо переспросил Ёсихико.

— Да, поэтому я решила отточить свой вкус в мире людей с его быстро меняющейся модой. Я оставила работу на внуков и принялась изучать коллекции недели мод в Париже и так далее. И наконец, у меня получилась то, чем я довольна!

С этими словами Амэтанабатацухимэ-но-ками открыла сумку, достала из неё одежду и разложила на полу.

Прозрачная женская сорочка с воротником-хомутом, украшенным россыпью золотистых иголок; футболка, обвешанная отвратительно реалистичными глазами; пальто в горошек с такой набивкой на плечах, что надевший его стал бы похож на ёкая нурикабэ 4; жёлто-зелёная сорочка, состоящая практически из одних только рукавов и никак не скрывающая грудь. Коллекцию головных уборов представляло нечто, похожее на банную шапочку из прозрачного силикона; балаклава с шипами с обеих сторон; и, наконец, загадочный пушистый розовый шарик, в который, на первый взгляд, ни лица, ни рук не засунуть.

— Серьёзно?.. — невольно обронил Ёсихико, глядя на то, как из сумки появляются новые предметы, далёкие от его ожиданий. Он даже не знал, можно ли называть это одеждой — такое разве что на спор надевать.

— Неужели в мире людей такое популярно?.. — Когане посмотрел на Ёсихико с недоумением.

— Ну-у, я бы всё-таки сказал, что это перебор…

Ему было неловко говорить об этом перед богиней, но её работы перешли все границы. Она уже занималась не столько модой, сколько современным искусством.

— Я старалась как никогда, но мои вещи никому не нравятся! — шепеляво возмутилась Амэтанабатацухимэ-но-ками, сжимая кулачки. — Я научилась делать эти вещи в мире людей, но люди возле меня даже не останавливаются!

— Верю…

— Даже небесноглазая растерялась!

— Верю…

Ёсихико сочувственно посмотрел на безразличное лицо Хоноки. Ему вдруг стало интересно, какие глаза она сделала, впервые увидев товары богини.

Амэтанабатацухимэ-но-ками опустила взгляд и снова перешла на жуткий шёпот:

— Никто не видит, в чём прелесть моей одежды… Глаза у них бракованные, что ли?..

«Жуть какая».

Ёсихико ощутил на спине неприятный холодок и содрогнулся. Даже Когане изменился в лице и сложил уши. Слишком уж сильный ужас нагонял тихий, мрачный голос, исходящий из очаровательной шепелявящей богини.

Амэтанабатацухимэ-но-ками подняла голову и как ни в чём не бывало предложила свои товары Ёсихико:

— Что скажете, господин лакей?! Только скажи, если тебе что-нибудь приглянется! Как насчёт этой балаклавы?! Ты не очень мужественно смотришься, но в ней будешь казаться намного круче!