Анатолий Днепров - Последний рассказ о роботах

Лето было очень жаркое, и цветы уже никто не садил, и его матери приходилось носить воду в ведре из колонки возле киоска с мороженым, который стоял рядом с кладбищенскими воротами. А после я снова увидел его в жёлтой речке, когда он прыгал в воду с обрыва, и его загорелое коричневое тело извивалось в бурном желании нырять и плавать. Ему тогда никто не мешал. Только на другой стороне речки стоял небольшой угрюмый заводик из красного кирпича, а над ним возвышалась высокая кирпичная труба, из которой изредка в воздух выбрасывались клубы едкого оранжевого дыма».

— Хватит! — воскликнул коллекционер странных историй. — С меня вполне достаточно! Вы честно разменяли ваши странные истории на историю Андрея Оленина. Так слушайте же!

Он на секунду вышел из комнаты и вернулся со старинной тетрадью в клеёнчатом переплёте. О, я давно знал, какую драгоценность он держал в руках!

— Когда-то в нашем городе жила девушка по имени Марина. Сейчас уже никто не помнит места, где она жила со своей матерью, потому что дом снесли, и на том месте построили большое многоэтажное здание. Говорят, Марина была девушкой изумительной красоты, той редкой, неповторимой, беспощадной красоты, которая простых людей пугает… Красота женщины не всегда является счастьем. Если она отталкивает и страшит, то её сторонятся и избегают. Завидев её издалека, жители города обходили её стороной, торопливо, не оглядываясь. Она всегда была одна, и никто никогда не решался подойти к ней и заговорить. У неё не было подруг, потому что девушки боялись показаться рядом с ней уродливыми. Молодые парни, завидев её, стремились поскорее скрыться, чтобы не показать, как они её не достойны.

В парке над рекой, недалеко от центральной клумбы, есть густая аллея, и в самом конце — над песчаной кручей — скамейка. Летом она часто уходила туда, сидела одна и смотрела на реку, и на мост, и на пологий берег на противоположной стороне, и на серую даль, которая сливалась с бескрайней степью. Она сидела часами, как неживая, и многие знали, что она там сидит, и избегали заходить в эту аллею. Она возвращалась домой, когда в парке становилось людно, и все ей уступали дорогу и что-то шептали за её спиной. А она шла медленно, гордая, красивая, единственная во всем мире.

…Однажды, когда она сидела на своей скамейке, в аллею случайно забрёл один молодой человек. Наверное, случайно, он ничего не знал о Марине и о том, какая она, и смело подошёл к скамейке. Она повернула к нему своё лицо и… Вы помните как у Оленина начинается первый сонет? Помните, как он рисует первое впечатление, как он застыл парализованным, окаменелым…

С этого все началось. Он ежедневно ходил в заброшенную аллею и смотрел на неё издалека, и после возвращался домой и писал, писал, писал… И так было три месяца подряд, изо дня в день, пока не наступила осень и не пошли дожди. В один погожий день, когда солнце на короткое время выглянуло из-за туч, он снова её увидел, и на этот раз смело подошёл к ней и положил к ней на колени вот эту тетрадь.

Всю ночь он прометался, как в бреду, а утром, очень рано, пошёл туда и стал её ждать.

В сумерках он снова увидел её, и она подошла к нему плавно, как привидение, и вернула эту тетрадь.

Старик умолк, и мне на мгновение стало страшно.

— Обратите внимание. Обложка тетради совсем истрепалась и потрескалась, а чернила на страницах расплылись.

Я листал страницу за страницей, и перед моими глазами мелькали строки знакомых стихов…

— Это подлинная рукопись сонетов Оленина. Её сотни раз переписывали, перепечатывали и издавали. Но ни один критик, ни один издатель не обратил внимания на одну-единственную строку последнего, неоконченного, сто восьмого сонета. Она написана на предпоследней странице. Читайте: «Твои глаза влекут, как бездна…»

И ещё обратите внимание на самую последнюю страницу.

Совсем другим, почти детским почерком были начертаны страшные слова: «Это не для меня. Я этого не понимаю».

— И что случилось с поэтом после? — спросил я.

— Исчез, — жёстко произнёс старик. — Куда‑нибудь уехал, скрылся навсегда.

Дорогой друг!

Я посетил место, где жила Марина. Теперь там стоит многоэтажное современное здание из стекла и алюминия. Я разыскал аллею над песчаной кручей, но сейчас она одета в асфальт, и только на самой последней скамейке прикреплена бронзовая табличка, где говорится, что сюда приходил поэт Андрей Оленин.