К Брахман - Рождения [СИ]

— Да ты, осел старый, точно не в курсах.

— Эээ, ну ты, потише, петух бесхвостый.

— Зато ты у нас перья страуса распустил, а голова твоя в песке зарыта. Вот, на, смотри, молния от моих разведчиков, оттуда доставлена.

Мефодий поднял свою белую накрахмаленную по последней моде рясу и долго что-то выискивал в ее складках. Петр молча наблюдал за тяжкими попытками что-то найти в этом необъятном куске ткани, но вот непомерные усилия увенчались успехом, и на столе, прямо перед глазами Петра, оказался черный лист.

— Фу, нечисть какая. Ты что разведку белой бумагой снабдить не можешь? — Не удержался Петр.

— А ты ручки свои испачкать боишься, так это, давай я. Мы люди не гордые, ради дела и не такое в руки берем. — Протянул к листу свою большую крепкую волосатую руку Мефодий.

— Ну, ты, чего так сразу все в штыки, я к тому что у тебя в канцелярии писари есть, вот пускай переписывают, а уж потом к тебе на стол. Что ж это получается? А получается неуважение к вышестоящему начальству. А все-то от тебя зависит. Кто как не ты обязан подчиненных научить порядку? Так сказать, привить к себе уваженье.

— Вот, вот, теперь понятно, чего это мы там на земле прошлую битву с нечистью проиграли, боялись лишний раз ручки замарать. Я так думаю, когда прочтешь эту грязную, как ты говоришь, бумажку, забудешь о переписке.

Петр заинтриговано и с брезгливостью взял черный лист, но уже через несколько секунд спесь с него слетела, как ветром сдуло.

— Так это что ж получается?

— То и получается.

— Ну и чего мне делать?

— Не тебе, а нам.

— Ты то здесь причем? Эта работа моего ведомства. — Став в позу, запротестовал возмущенный Петр. — Ты со своими агентами внедренными, да разведчиками разбирайся, а ко мне свой длинный нос не суй.

— Я бы и не сунул, больно мне хочется с тобой работать, да вот только это… — Мефодий ткнул своим большим похожим на сосиску пальцем на другой лист. — Указание от Самого пришло. Где черным по белому написано, срочно создать группу немедленного реагирования и наши ведомства на время операции соединить воедино. Понял, олух? Так что заканчивай прохлаждаться, да подключайся к работе.

Петр стоял посреди канцелярии, держа в руках бумажку, и пытался переварить услышанное.

— Да уж. — После некоторого молчания протянул он. — И давно мы не слышали о Черной Анис, почитай тысчонку лет уж точно.

— Да, последний-то раз размолвка ее с Люциком нам на пользу пошла. — Подержал Мефодий.

— Говорил я, не следует такое серьезное дело бабе доверять. Изъян у этой Клеандры слишком уж велик. Что греха-то таить, любвеобильная она у нас женщина. И куда только стратегическая канцелярия смотрела? Как они просчитались с этой Анис? Сто лет им дали на разработку плана, ан нет, не учли, что эта полоумная Анис простит Люцика да по новой замуж попросится. Они как всегда в стороне, а нам разгребай всю эту кашу. — Не успокаивался Петр.

Мефодий оглядел кабинет бывшего своего противника, а теперь напарника по работе, и удовлетворенно хмыкнул:

— Сойдет на первый случай. Будем у тебя здесь штаб организовывать.

— Чего?

— Того, штаб делать будем.

— Ну ты, поосторожней. В моей канцелярии решил переворот устроить? Не позволю! Достаточно, что ты у себя развел бардак и анархию. Хочешь мое образцовое заведенье забегаловкой сделать? Не дам!

— Понимаю. — Ехидно сказал Мефодий. — Это мы крестьянского племени, а вы у нас голубых кровей, забыл, премного извиняюсь. Будем учиться. Но если вы, сэр, пожелаете, то можем и в моей забегаловке расположиться, уж сделайте милость, не побрезгуйте.

— Да перестань ты. — Стушевался Петр. — Сам знаю, есть за мной этот грешок. Но ты уж помягче как-нибудь. Ну давай мой кабинет оформим на время операции, я ж не против.

— А раз не против, то резину тянуть нечего.

— Ой, да куды ж ты так торопишься? Дай хоть освоиться с новыми условиями.

— Осваиваться, любезный, будешь во время операции, а то у нас время дорого. Куман, этот жид хитрый, быстро выбился там, вот этот уж точно выдернет Тинея. А пока мы будем прохлаждаться, он его и на землю отправит. Чтоб его черти забрали! — В сердцах высказался Мефодий. — Мало нам на земле от него неприятностей было.

— То-то и оно. Опять же меня не послушали. Говорил вам, таких как он нужно под замками волшебными держать, или сразу эту душонку на ликвидацию пустить. Так нет же, доброта наша нас и погубила. Все кричали, шанс дать, шанс дать. Окромя меня. И кто прав оказался?! Опять же я!