Артём Яковлев - Три недели в настоящем

Теперь до конца моего отпуска оставалось целых три дня. Без малого. Всё ничего! Нормальный вышел отпуск. Как считает Димка, была масса необыкновенных приключений! Которые, как мне кажется, к тому же, ещё будут иметь продолжение. Хотя, казалось, с приходом нового демократичного начальства, можно было не беспокоиться о благополучном исходе…

Защищаясь от взгляда возможных снайперов в соседнем доме, на всякий случай я в последнее время не раздвигал на окнах шторы. И теперь позволил себе снять с руки свои тяжёлые чёрные вериги. Красный след на запястье был уже почти постоянным. В часах я спал, чтобы оставаться во всеоружии. Но, теперь, когда началась подготовка устройства, которое должно было заменить для часов меня самого, (странно звучит, правда?) я позволил себе совсем небольшую передышку для руки.

Часы теперь лежали на моём столе и не светились. У них тоже был отдых. Но уж совсем небольшой. Я приготовил всё, что требовала операция и снова их побеспокоил. Передо мной на столе теперь лежали: рулон изоленты, куски полипропиленовой трубы подходящих диаметров и старый-престарый будильник, останкам которого следовало сыграть роль моего сердца.

И, во-первых, я попытался просто застегнуть браслет на трубе. На большую чёрную трубу браслета не хватило. До тонкой серой он немного не дотянулся. Пришлось, утолщая, подматывать её изолентой. Когда диаметр стал достаточным и стягивание браслета прекратилось ещё до смыкания звеньев, зелёный светлячок пульса не зажёгся. И браслет, вновь зажужжав, вернулся в исходное состояние. Всё произошло, как я и предполагал. Теперь нужна была электрическая имитация пульса.

Со схемой искусственного сердца пришлось немного помучаться. Сперва пальчиковая батарейка в старых часах оказалась нерабочей, потом мне пришлось подбирать подходящий материал с сопротивлением кожи. Лучшей всё-таки оказалась простая влажная тряпка. И теперь часы, обутые на эту лабораторную модель, выдавали зелёные импульсы с частотой ровно один герц. Шестьдесят ударов в минуту. Я рискнул провести эксперимент и отправить часы на пару секунд в прошлое. Хотя у меня ещё впереди для этого была куча времени. Просто, интересно было. Но перед этим я решил довести конструкцию до вполне рабочего состояния. Мудрил с паяльником, термоусадочной трубкой и влажной губкой под тканью. В конце концов, браслет уже едва налезал на мою трубу. Но это был вполне рабочий экземпляр! И я, на китайский смартфон, заснял, как он без меня сперва выстреливал из будущего, а уже потом исчезал в прошлом…

Для того, чтобы проверить в условиях, приближенных к боевым, из пластикового пакета, доски и скотча, устроил полигон. Сперва подвесил в растянутом состоянии пакет, закрепил над пакетом доску, поставил сверху свою необычную конструкцию, немного подождал и запустил её в прошлое. Правда двойник моего устройства в пакет свалился чуть раньше. Пакет дёрнулся, и дубль часов тут же исчез. Сумка у меня имитировала яму, а доска, которую я установил перед самым запуском, имитировала бетонную заливку ямы. Всё прошло ужасно. Через секунду исчезнувшие часы появились снова и со скоростью воробья полетели в стену. Пакет разорвало просто в клочки. Котлы со звоном срикошетили от стенки и упали на мою постель. Но всё уцелело. Даже зелёное сердечко билось. Мне повезло! Часы остались в рабочем состоянии.

Ещё я приготовил своё устройство к возможной переноске. Из сумки, с которой я ходил на работу, я вытряхнул всё, уложил туда своё устройство без часов и поставил это у себя под стол.

Закончив с этим, я вспомнил про Димку, что наш последний разговор был отложен. Он стал настаивать на скорейшей передаче устройства в руки ФСБ, и очень удивился, когда я вспомнил про коварный план «Б» с ликвидацией прибора. Поэтому, надо было поговорить. Объяснить всё. Я решительно установил на руке часы, выставил на них аварийный минимум и двинулся к Профессору.

А Димка меня ждал.

— Ты серьёзно решил не показывать МВ Богданову? — ещё у порога спросил он.

— Я же показывал! — искренне возмутился я.

— Я не так сказал!.. — разозлился на себя Дима. — По-моему, ты безоговорочно должен отдать ему прибор. И рассказать всё, что о нём знаешь!

Это было неожиданно.

— Ты серьёзно? Тебе так хочется открыть пути в прошлое для всех? И знать, что обратного пути уже не будет?!.. — я действительно не верил своим ушам. Блюститель безопасности решил об этом на время позабыть.

— Но ведь обратного пути действительно нет! — продолжал гнуть своё Дима. — Ты сам слышал, что сказал об этом Богданов. Мозги уже думают, куда надо. Даже без часов всё будет также. Но нам самим придётся начинать это с нуля. Неужели ты не хочешь, чтобы на циферблате надписи были на кириллице, а на корпусе — на латинице?