Артём Яковлев - Три недели в настоящем

— Ладно! Сейчас делаем вот как… — и я объяснил, что пойду провожать Лику домой, а Димка должен ждать меня здесь. Нам надо было многое обсудить. Но о деле поговорим после. А для того, чтобы он не скучал, я сунул ему в руки обширную записку дяди Вити. И вместе с Ликой мы выскользнули в прихожую.

На улице был неприятный ветерок и Лика ёжилась от холода в своей лёгкой курточке. Мне пришлось на автобусной уже остановке встать сзади, обнять и прижать её к себе за плечи. Лика не вырывалась. После пяти минут ожидания на пустой автобусной остановке, я понял, что благоразумней будет вызвать такси. Пока я набирал и договаривался, Лика, защищаясь от ветра, прижималась ко мне с подветренной стороны.

Потом мы ехали на великолепной и тёплой Тойоте по опустевшим улицам. Всю дорогу Лика уже не замолкала. Она была ещё таким ребёнком! Рассказывала о дяде Вите и каждый раз называла его «папка». Сказала, что после школы собирается поступать в институт. Только не решила ещё в какой. Но так ей велел «папка». И только, когда мы подъезжали, неожиданно спросила:

— А ты папку ещё увидишь?

У меня просто всё оборвалось внутри. Я про машину времени с ней не говорил. Но она знает… Из записки что ли?

— Откуда ты знаешь про машину?.. — мне не хотелось так необдуманно заканчивать фразу. Смущать молчащего водителя.

Но Лику это не смущало.

— Времени?.. — договорила за меня она, сказав это достаточно ясно. И я был уже бессилен. — Ну, я же не дурочка! И читать умею, и папка сам мне говорил.

К счастью наша Тойота уже подъезжала к дому, где жила Лика. Я проводил её до самой двери квартиры. И Лика шёпотом сказала мне в ухо:

— Маме, если что, ничего не говори. Я была у подруги.

Когда я вернулся домой, Димка обрадовался:

— Я-то думал тебя до утра не будет…

— Что скажешь? — я не дал ему развить эту скользкую тему.

— Что скажу? Ничего не скажу! Этого изменить уже нельзя. Когда мы подготовимся, махнёшь в две тысячи одиннадцатый. Там у тебя назначена и уже давно состоялась встреча… Значит, ничего помешать этому не должно.

На следующий день мы, конечно, начали всё с утра. Я подозреваю, Димка просто мечтал увидеть, как я буду исчезать, ныряя в прошлое. Он ещё этого никогда не видел. Поэтому и пришёл так рано.

Но пока мы просто разбирались в нюансах. Профессор взял бумагу, ручку и сам начал составлять список дел первой необходимости.

— Есть что-нибудь, что важно знать для этих путешествий?

— Ты знаешь, а часы при работе разогреваются… — начал я.

— Мы с тобой это уже обсуждали. Радиоизотопный источник…

— Обсуждать-то обсуждали, но руку я могу и обжечь. Я сигал всего на минуты, а тут годы…

— Да, верно. Браслет-то снимать до окончания нельзя. — наконец снизошёл до моих проблем Дима. — Надо что-то придумать. То ли мазь от ожога, то ли теплоизоляцию для руки. А для начала, надо просто измерять температуру корпуса при работе. У меня есть контактный термометр.

И он записал что-то на листке.

— А ещё мне надо чем-то дышать. Воздух таким густым становится…

— Да? — удивился Димка. И написал что-то опять. — Я не знал… Тебе нужен будет кислородный аппарат. Или сжатый воздух в баллоне…

Я представил себя в акваланге, гидрокостюме и ластах. С чудовищными часами на руке. И не смог удержаться от нервного смешка. Хрононавт…

— Чего ты смеёшься? Я не хочу встречать обратно твой холодный труп! — как всегда со мной он был сама учтивость. Но я привык к этому. К тому же хорошо, что обо мне хоть кто-то и хоть как-то заботится.

Ещё был у меня вопрос про яркий и тусклый свет. Которые возникали при движении в прошлое и обратно. Димка сказал, что вот это может быть каким-то психическим явлением, связанным с моими переживаниями. И мы немного поспорили. В конце концов ему пришлось сказать:

— Ладно-ладно! Сейчас посмотрим. Дай-ка свой смарт!..

Хотя там явно была полоса яркого света, когда начался процесс. Но я вынужден был Профессора огорчить. Ту историческую запись в его туалете я стёр в тот же день. Файл, когда я его хотел перекачать на ноутбук, оказался с браком, и мне пришлось его смахнуть и со смарта.

— Хорошо! В следующий раз будем снимать всё подряд. Надо будет готовиться. И испытать на всё более продолжительной дистанции. Просто так, без подготовки нельзя. Очень опасно!

Его «очень опасно» меня окончательно добило. Я стал смеяться до икоты. Совершенно безо всякой подготовки я шнырял уже два раза! И теперь человек, который сам не может этого сделать, пытался объяснить мне, что это «очень опасно»!