Василий Криптонов - Я выбираю смерть

Не говоря уже о престиже Гинопоса. Аргеной даже не думал о том, чтобы истребить под корень население галактики. Нет, эти люди вполне смогут жить там и после смены власти — почти на таких же условиях. Но как они отнесутся к захватчикам? Ненависть — это нормально, ее можно переделать в любовь. А как насчет презрения к зарвавшимся недотепам, которые взяли галактику измором за, скажем, тридцать лет? Даже эта цифра, по мнению генералов, была слишком оптимистичной.

Решили ждать. Дать возможность Триумвирату полноценно подготовиться к войне, выкатить тяжелую артиллерию. Что оставалось? Ничего, пока где-то далеко, в непроглядной темноте космоса, сидит сумасшедшая принцесса и держит руку на кнопке запуска ракет.

Аргеной обнаружил Вайну на смотровой палубе. Она стояла там, в окружении еще нескольких женщин, которые разошлись, завидев главнокомандующего. Он махнул рукой в ответ на их молчаливые приветствия. Вайна не повернулась, но знала, что пришел он.

Аргеной подошел к ней сзади и положил руки на ее плечи.

— Я думала, ты зайдешь раньше, — сказала она, глядя на плывущие за окном звезды и три ярких больших пятна — солнца Триумвирата.

— Много дел. Как ты?

— Скучала, — пожала плечами Вайна. Потом, поняв, что вопрос имел другое значение, добавила:

— Похоже, у меня будет ребенок.

— Серьезно?

— Врач, которого ты просил меня осмотреть, подтвердил. Ты слишком рьяно взялся за меня. Это пугает.

Он погладил ее плечи. Опустил ладони на талию.

— Просто хотелось бы оставить наследника. Успеть его всему обучить…

— Чему?

Вайна повернулась и уставилась на него, правда, не делая попытки освободиться из объятий.

— Ну, мало ли, чему. — Аргеной отвел взгляд.

— Мы ведь хотели, чтобы наш ребенок родился на земле. Чтобы он рос в мирное время. И что я слышу? Почему все говорят: «Война! Аргеной объявил Триумвирату войну!»

Его руки покинули ее тело. Женщина стояла перед главнокомандующим и сверлила его негодующим взглядом.

— У меня не было выбора, — сказал он. — Я что, должен оправдываться перед тобой?

— Да уж хотелось бы. Раз я — мать твоего будущего ребенка. Ты ведь знал заранее, что так получится. Не рассказывай мне, что выбора не было. Как же Кидес? Ты отправил этого пса на задание, которое требовало большой деликатности, и на что ты рассчитывал? Надеялся, что он перейдет черту, после которой останется лишь один вариант: война?

Аргеной почувствовал, что слишком устал, чтобы ставить ее на место. К тому же, возможно, она и была на своем месте.

— Они не доведут до войны. Сдадутся через три дня. Ланс понимает, что шансов нет.

— И тем не менее, Гинопос начинает маневрировать.

— Хочешь мира — готовься к войне. Это старая истина.

Она замолчала и снова повернулась к звездам. Стояла и смотрела на них, а рядом стоял Аргеной. Будто король и королева озирали свои владения. Он — с наслаждением, она — с грустью.

— Когда подойдет срок рожать, — сказала она, — я убью себя и ребенка. Если вокруг будет война, если мы по-прежнему будем здесь.

На этот раз Аргеной не стал сдерживаться и ударил ее ладонью по лицу. Голова Вайны дернулась, но взгляд не изменился.

— Я сказала. Это — мое решение, и ты должен отнестись к нему с уважением. У тебя достаточно времени, чтобы достичь мира или связать меня. Реши сам, что тебе более по силам.

Она ушла, оставив Аргеноя в одиночестве. Теперь он смотрел в другую сторону — туда, где, вполне возможно, находился «Ковчег». Может быть, там сейчас стояла Иджави и так же смотрела в пустоту своими зелеными глазами. Кулаки Аргеноя сжались так сильно, что несколько капель крови упали на пол. Но он этого даже не заметил.

Охранники, застывшие у дверей Иджави, были теми же — Хирт запомнил их лица. Теперь глаза их выражали усталость. Почему так долго не сменялся караул? Создавалось впечатление, что эти двое сейчас повалятся друг на дружку и заснут беспробудным сном.

— Я могу пройти? — спросил Хирт.

— Конечно! — Один из охранников сделал приглашающий жест.

— Ну и какая же с тебя тогда польза?

Хирт прошел мимо растерявшегося стража, буркнув себе под нос: «Клоуны!»

Эти изможденные привратники стали последней каплей в чаше терпения Хирта. Все эти игрушечные солдатики, гладиаторские бои, деланная беспощадность… Чего пыталась добиться Иджави?

Зайдя в покои принцессы, Хирт остановился. Его поразило обилие сладких и пряных запахов, круживших голову. Потом уже стало ясно, что комната — на самом деле средних размеров зал — освещена десятками ароматических свечей. Огромная кровать, прикрытая пурпурным балдахином, стояла в дальнем углу помещения. Посередине же была ванна, напоминавшая скорее небольшой бассейн. От воды поднимался пар.