Роберт Янг - Бокал звезд

Вторая проблема — призрачность. Легко представить реакцию окружающих, если он сам каждый раз вздрагивает, глядя в зеркало. Можно утешаться тем, что зеркало тоже лишь тень настоящего, но достаточно посмотреть на свои руки, как все сразу встает на свои места.

Раненная совесть ныла, и Дрейк вернулся за штурманский столик к мадам Джин, вооруженный сотней аргументов в свою защиту. Разве он просил Святую Аннабель Ли лезть на корабль? Разве знал, что корабль попадет под удар лямбда-кси? Знал, что правый борт обречен? Нет, нет и еще раз нет. Однако суровая правда упорно лезла наружу: исполни он просьбу Аннабель высадить ее на Яго-Яго, девушка осталась бы цела и невредима. Заперев пленницу в грузовом отсеке, Дрейк обрек бедняжку на верную смерть.

— Мои руки чисты, — втолковывал он мадам Джин. — Я виноват в ее гибели не больше, чем Пилат в распятии первого Христа.

Мадам безмолвствовала.

— Не моя вина, что она оказалась святой. От этого только хуже — в смысле, от святости.

Мадам по-прежнему молчала.

— Будь она обычная пустышка, которая только и умеет что задницей крутить, сразу бы камень с души, — продолжал Дрейк. — Получается, весь сыр-бор из-за статуса? Полный бред. Вообще, нашли праведницу! Праведницы не ложатся под первого встречного, даже во имя общего блага. Так что ваша Аннабель Ли слова доброго не стоит.

— Не стоила, — поправила мадам Джин.

— Ладно, я убил ее, признаю. Просто из-за святой получается вдвойне паршиво.

— Убийца, — отчеканила мадам.

Натаниэль схватил ее за горло, но через мгновение обнаружил, что сжимает пустую бутылку. От удара по столу стекло разлетелось вдребезги.

— Я не убийца! — завопил Дрейк. — Не убийца!

Первым «Реактивного голландца» заметил пилот мусорной баржи. Собственно, заметил он только корабль, без экипажа, но не суть — создатели легенд грешили неточностью формулировок что с первым «Голландцем», что со вторым. Вдоволь наглядевшись, пилот быстро скинул груз на орбиту и поспешил в порт. Слух разошелся мгновенно — спустя пятнадцать минут, когда Дрейк готовился зайти на посадку, искушенные зеваки наводнили улицы и крыши Нового Парижа в надежде натерпеться настоящего страху. И ожидания оправдались.

Одно дело пугать тех, кто заранее не подкинул каштанов в костер, и другое — людей предусмотрительных. Не успел «Скиталец» приземлиться на антигравитационные шасси, как у посадочной полосы на полном ходу затормозил автомобиль. Из салона выбрались трое: президент «Ультрамоды» Тадеус П. Терринджер, вице-президент Доррел Ньюман и мэр Нового Парижа, имевший солидную долю в модной индустрии, но какую и где не знала даже налоговая. Дрейк решил не томить публику, застегнул антигравитационный пояс, открыл шлюз и спустился в док. Бородатый, нечесаный, и прозрачный как папиросная бумага. Зрители ахнули.

Мостки возвышались над посадочной полосой метра на полтора; глядя на собравшихся сверху вниз, Дрейк вдруг преисполнился уверенности.

— Вот это встреча! Весьма польщен. А где красная дорожка?

Тадеус П. Терринжер первым из троицы обрел дар речи. Высокий толстяк он, как и его спутники, щеголял в новинках из последней коллекции «Ультрамоды»: розовый цилиндр, облагающий зеленый костюм из домотканого пуха трипсов и туфли из пластигатора.

— Дрейк, вы пьяны! — выпалил он.

— Никак нет. Меня просто… слегка расщепило.

Терринджер попятился. Другие делегаты тоже.

— Вы попали в поле лямбда-кси?! — воскликнул Ньюман.

— Вроде того, — кивнул Дрейк.

— Чушь! — фыркнул Терринджер. — После лямбда-кси не выживают.

— А разве это жизнь? — возразил Дрейк.

— Груз! Что сталось с грузом? — причитал мэр.

— Если повезет, он сгодится на обертку невидимого хлеба. Надевайте пояс и сами убедитесь.

Тем временем к собравшимся присоединился начальник порта.

— Никто не переступит порог корабля, пока его не проверят на радиацию. Дрейк, поднимите посудину на полтораста метров. Не знаю, что с вами стряслось, но рисковать я не буду.

— Заодно прихватите образец ткани, — велел Терринд-жер. — Ничего не случится, если мы поглядим издалека.

Кивнув, Дрейк дернул ручку управления поясом и скрылся в шлюзе. Задав антигравитационному шасси подъем на сто пятьдесят метров, он сунул подмышку рулон шелка и снова спустился в док. Со своего возвышения развернул полотнище, чтобы делегаты, успевшие благоразумно отступить на шаг, смогли как следует рассмотреть товар. Тонкая как паутинка ткань сохранила толику осязаемости благодаря нежнейшему васильковому оттенку — плоду кропотливого труда шелкопрядов с Незабудки. Терринджрр глухо застонал. Ему вторили Ньюман и мэр.