Бернар Вербер - Отец наших отцов [litres]

Стая останавливается, чтобы полюбоваться этим впечатляющим зрелищем – смертельными поединками гиппопотамов как способом решения жилищного кризиса. Огромные животные обнажают длинные прямоугольники зубов и кусают друг друга за морды. Проигравшие вынуждены довольствоваться лягушатниками, где им нещадно припекает спину.

ОН говорит себе, что при всей примитивности его племени все же хватает смелости не сидеть на месте. Гиппопотамы в этом высыхающем озере обречены на гибель. Вместо того чтобы уйти, они не двигаются и готовы друг друга поубивать. Последними выжившими наверняка станут те, чья агония окажется дольше и мучительнее.

Отчего столько насилия? Из-за неподвижности.

Так на него нисходит первый закон мудрости: принять изменения.

Вожак стаи предлагает дождаться, пока издохнет раненный в боях за территорию гиппопотам, чтобы его съесть.

Чтобы сполна насладиться поединками этих водных борцов сумо, стая рассаживается на берегу озера, и каждый принимается поощрять своего избранника. Все надеются, что проигравший окажется толстяком.

Бои гиппопотамов – завораживающее зрелище. Грязь летит во все стороны, все вокруг забрызгивая, от воя и прыжков содрогается земля. Наблюдать такую силищу, употребляемую на глупость, – ни с чем не сравнимое удовольствие. По залепленной грязью коже бежит кровь, сереющая на глазах. Животные издают вопли ярости и страха, впиваясь друг другу в шею или в уши.

Стая набралась терпения. Лучшего способа охоты не придумать: ждать, пока дичь убьется сама.

Наконец один раненый гиппопотам перестает шевелиться и, похоже, готов к употреблению. Стая приближается и принимается расковыривать острыми камнями еще подрагивающую тушу.

Другие гиппопотамы в шоке от того, что какая-то двуногая мелочь разделывает их собрата, но не смеют шевелиться, чтобы не лишиться бесценного клочка территории.

Стая потешается над тупостью существ с огромной башкой, чья культура, основанная на территориальной обороне, резко сужает им горизонты. ОН говорит себе, что его стая все же принадлежит к самым развитым существам. Дело не в абсолютном уме, просто другие еще дурнее.

Стая роется в поверженном гиппопотаме, как в огромной съедобной пещере. Некоторые забираются внутрь и копошатся во внутренностях. К ним забавы ради присоединяется молодняк, но его прогоняет чересчур сильный запах. Нет, лучше дождаться, пока самцы закончат раскопки. Из рук в руки трепетно передают куски протеина. Нынче стае уже не грозит голодная смерть.

Но вдруг все вздрагивают от могучего рыка. Головы поворачиваются на звук.

Львица!

Стаю захлестывает волной адреналина. Львица не бывает одиночкой. А раз львиц несколько, значит, они охотятся – например, на таких, как члены стаи. Все ищут других львиц, наверняка спрятавшихся, залегших, чтобы окружить их и напасть. У окруженных почти нет шансов. Тростник у высыхающего озера словно создан для засад, в нем очень удобно прятаться.

Вожак стаи негромко тявкает – мол, немедленно делаем ноги. Залезшие в гиппопотамово чрево колеблются: то ли спрятаться там, то ли вылезти. Побеждает второе.

Справа появляются сразу три львицы. Вариантов нет, только беспорядочное бегство. Против львиц они совершенно бессильны.

Немедленно прочь?

Да, прямо сейчас!

Три львицы гонят их в одну сторону, но там засада – еще целых пять львиц. Они явились полакомиться, но вовсе не гиппопотамом!

Плохо дело!

Выход один – избавиться от балласта, то есть от детей, больных и стариков. Им даже не надо напоминать, что делать ради спасения остальной стаи. Просто они хуже бегают и будут пойманы первыми. Если доминантный самец заметит, что старик бежит так же быстро, как он, то поставит ему подножку.

ОН несется галопом. ОН – добровольная приманка, умеющая уводить преследователей в сторону. Львицы бегают быстро, но на небольшие расстояния. Не то что гиены – те способны преследовать добычу несколько дней подряд.

Троих львицы уже поймали и разодрали на части. Этим охота кончается.

Получив желаемое, львица становится кроткой, как травоядное. Стая знает, что теперь может пройти совсем рядом с грозными зверями, ничуть не рискуя.

Страх сменяется радостью: они выжили. Наелись и пережили нападение львиц.

Чего еще требовать от жизни?

Великолепие.

Красота.

Килиманджаро.

Глядя на гору с неба, хотелось визжать от восхищения. Она возникла внезапно – огромная черная скала в вознесшейся над туманами ледяной шапке. В одно мгновение Килиманджаро захватила все визуальное пространство за иллюминаторами.