Сато Цутому - Волнения в древней столице (Часть 2)

— Нет, нет, пожалуйста, примите мои слова за чистую монету. Я хочу кое в чём проконсультироваться.

— Ох, простите мою грубость, — Хаяма поклонился во тьме. Будто у него были сомнения. — Тогда сюда, пожалуйста.

Хаяма повёл Мицугу в главный дом, из которого только что вышел. Поскольку он был дворецким семьи Йоцуба, ему позволяли совершенно свободно использовать приёмную главного дома. Впрочем, в ином случае он мог бы сказать, что комнату использует глава семьи Куроба. Тот не должен бы жаловаться. Если они собрались продолжить разговор, они всегда могли подтвердить это позже.

Однако Мицугу не последовал за Хаямой.

— Нет, Хаяма-сан, если вы не против, мы могли бы поговорить и здесь.

Хаяма остановился и повернулся, чтобы вопросительно посмотреть на Мицугу. Тот игнорировал подозрительность своего поведения.

— Хаяма-сан, вы говорили с главой о том человеке… разве вас не волнует Чжоу Гунцзинь?

Хаяма кивнул и откровенно сказал:

— Вполне естественно интересоваться работой, которая была дана вам.

— Ах, нет… — Когда его слова поняли в худшем смысле, Мицугу поспешно попытался возразить.

— Однако, пожалуйста, не волнуйтесь. — Но Хаяма не дал ему ни единого шанса. — Я уверен, вы слышали, что вместо вас работу поручили Стражу Миюки-самы.

Мицугу сильно нахмурился.

— Я знаю.

Ещё задолго до того, как Тацую посетили дети Мицугу, он знал, что задание будет передано Тацуе. Всё началось в тот августовский день. Мицугу увидел отвратительное мастерство Тацуи. Конечно, он был немного благодарен, что не остался одноруким, но его гордость была сильно уязвлена, это факт.

— Я просто приносил отчёт о прогрессе. Интересно, поэтому Миюки — самый вероятный кандидат на позицию следующей главы? Таким образом мы исключим возможность его восстания против Йоцубы. Всё это ради будущего семьи Йоцуба.

Мицугу злился всё сильнее, но Хаяма сделал вид, что не заметил этого.

— Это чрезвычайно важно, хотя я и знаю, что неуважительно к Куробе-сама. Мне было позволено использовать это дело, чтобы определить его лояльность.

— Этот человек никогда не будет лоялен к Йоцубе, — выплюнул Мицугу. Перед Миюки и Тацуей он никогда такого не говорил и не делал такое лицо.

— Куроба-сама, я понятия не имею, почему вы так уверены, но…

Хаяма глазами спросил разрешения продолжить. Но вместо этого Мицугу взглядом заставил его замолчать.

Хаяма решил проигнорировать это.

— …Вы не доверяете Тацуе-доно из-за страха, что он узнает о попытке семьи убить его вскоре после рождения? — спросил он отчуждённым тоном. Наверное, никто другой не смог бы произнести такие резкие слова.

— Хаяма! — Мицугу сбросил с себя маску вежливости.

Это затеяли люди поколения Мицугу. Кроме семи семей, связанных с Йоцубой: Шииба, Машиба, Шибата, Куроба, Мугура, Цукуба, Шизука, лишь Хаяма знал об этом. Даже унаследовавшие кровь Йоцубы младше двадцати лет не знали. Поэтому Куроба Мицугу невольно потерял самообладание.

Вежливой улыбкой Хаяма развеял направленное на себя намерение убийства.

— Таким образом он будет приручен и верен семье Йоцуба, и я уверен, вы знаете, что это необходимо ради будущего. Хотя временами моя госпожа этого не осознаёт. Вот почему она оставила остальное на Миюки-саму.

Мицугу сжал руку в кулак и заскрежетал зубами. Он начал разговор, чтобы уточнить такую возможность, но всё закончилось тем, что Хаяма начал его осуждать.

— Куроба-сама, ваши беспокойства беспочвенны. Лишь настоящие действия имеют смысл. Если вы делаете вид, что подчиняетесь, и тайно планируете предать, но если в конце концов предать не сможете, итог окажется таким же, но это будет более выгодно. Инструменту не нужно быть преданным. Оружию нет необходимости иметь сердце.

— Ублюдок, ты считаешь волшебников оружием?!..

— Наверное, вы забыли, что я тоже волшебник.

Он также был довольно способным по сравнению с другими слугами. Хаяма непринуждённо рассмеялся.

Вокруг Мицугу повисло тяжелое молчание.

— Оружие не боится. Оружие не тревожится. Однако, наверное, тот, чьё сердце стало оружием, и правда лучше того, кто желал убить невинного лишь из-за боязни потенциала.

Эти слова глубоко впечатались в разум Мицугу. Хаяма поклонился и ушёл.

Пятница, 19 октября. Десять дней до Конкурса диссертаций этого года. Сегодня подготовка презентации наконец подошла к последней стадии.

В этом году, в отличие от прошлого, в школе не происходило ничего подозрительного. Прошлый год был исключением, можно сказать, что сейчас всё шло нормально. Следовательно, не было нужды в дополнительной рабочей силе, и дело шло к завершению, как и ожидалось.