Иар Эльтеррус - Дар

— Я бы не стал рассчитывать на этот максимум, — проворчал Кир. — Зная психа…

— По обстоятельствам. Ладно, ребята, поехали. Саиш, свет поменьше сделай.

Дежурную бригаду Илья сейчас выгнал в коридор. Посовещавшись, пришли к выводу, что лучше для первого раза оставить своих — родных, и тех, кого Ит хорошо знает. Незнакомые люди — это лишний стресс, по крайней мере, в данной ситуации.

— Фэб, потихонечку поднимай, — распорядился Илья. — Угу, хорошо. Сейчас переключимся на самостоятельное, и можно будить.

…Когда Ит открыл глаза, первое, что он увидел, было растерянное лицо Скрипача, сидящего рядом с ним. За Скрипачом стоял Фэб, напряженный и сосредоточенный. Ит перевел взгляд вправо, и заметил Илью, который, кажется, попытался улыбнуться, но улыбка вышла какая-то натянутая и неестественная.

— Привет, — тихо сказал Скрипач. — С возвращением.

— Почему вы их не прогнали? — жалобно спросил Ит.

— Что? — Скрипач, кажется, опешил.

— Кого не прогнали? — удивился Фэб.

— Лютика и Гвоздя… ногу так больно…

— Где больно? — спросил Илья.

— Ногу. Где он ударил опять.

— Кто ударил, родной? — окончательно растерялся Скрипач.

— Гвоздь ударил. Он каждый день меня бьет. И сегодня тоже. Я плохо себя вел, да? Вы поэтому их впустили…

— Ит, здесь никого нет, — твердо сказал Илья, подходя ближе.

— Как нет? Они же тут работают, днём дежурят. Каждый день.

— Где — тут? — уточнил Илья.

— Ну, тут. В больнице.

— Ит, мы давно в другой больнице, — сообщил Илья. — Тебе, видимо, это приснилось.

— Нет, — в голосе Ита зазвучало ожесточение. — Они тут были. Я видел. И ногу больно. Илюш, что я не так сделал опять? За что они меня бьют?..

— Ит, мы правда в другой больнице, — Скрипач взял Ита за руку. — Мы оттуда уехали.

— Когда?

— Больше месяца назад. Тебя никто не бил, поверь мне.

— В какой больнице? — казалось, Ит растерялся еще больше.

— Это военный госпиталь, он называется «Поля», находится в московской области, — спокойно сообщил Илья. — Тебя перевели больше месяца назад. Так случилось, что нас с «Вереском» тоже отправили сюда, и мы попросили разрешения работать с тобой. Ну, вот и работаем. Так понятнее?

— А Гвоздя и Лютика тоже сюда перевели?.. Да?..

Скрипач беспомощным взглядом посмотрел на Фэба. Тот едва заметно отрицательно покачал головой.

— Нет, родной, не перевели, — твердо ответил Скрипач. — Их тут нет. Тебе это приснилось. Честно.

— Если хочешь, можем потом посмотреть запись того, что происходило в комнате в последние сутки, — предложил Илья. — Вот отдохнешь, и посмотрим. Как ты себя чувствуешь?

Ит задумался. Попробовал немного приподнять голову, глубоко вздохнул — настолько глубоко, насколько позволил порт доступа. Поморщился.

— Не знаю, — ответил он после почти минутного молчания. — Никак…

— Сейчас что-то болит?

— Нет… нет, не знаю. Кажется, нет.

— Это хорошо. Пить хочешь?

— Нет.

— А что ты хочешь?

— Чтобы Фэб ушел.

— Почему?

— Не надо. И Кир тоже пусть уходит. Не надо.

— Что не надо? — не понял Скрипач.

— Не надо им тут быть. Пусть они уйдут.

Фэб и Кир недоуменно переглянулись. У Фэба во взгляде сейчас волной поднималась тревога, он сделал было шаг вперед, но Илья взял его за локоть — мол, не подходи, давай сначала поймем, в чем дело.

— Почему не надо? — спросил он.

— Потому что… хватит этого всего. Я не хочу так больше. Чтобы так было. Рыжий, мы должны уехать.

— Куда уехать? — Скрипач не понимал, что происходит, остальные тоже.

— Илья, ты возьмешь нас работать? Нас, двоих? — Ит попытался приподняться, но, конечно, у него ничего не получилось. — Мы должны уехать отсюда. И от них должны уехать. Огден был прав, совершенно прав. Ри уже убили, и если мы это всё будем продолжать, то они сначала убьют их, а потом доберутся и до нас тоже. Надо… разрушить кварту и пентакль, пока не поздно. То есть уже поздно, потому что кварты больше нет, но всё равно… — речь его стала сбиваться, дыхание участилось. — Рыжий, ты понимаешь? Это должно было случиться… там, в считке… это было… арбалетный болт, паук на листе бумаги… стена…

— Так, стоп, — решительно сказал Илья. — Спокойно. Во-первых, Ри жив. Тяжело ранен, но жив, равно как и ты сам. Во-вторых, никого прогонять я не буду. В-третьих, работать я вас так и так возьму, когда ты полностью поправишься. В-четвертых, для того, чтобы поправиться, ты должен будешь слушаться меня и других врачей, которые с тобой сейчас работают. Ты понял?