Иар Эльтеррус - Дар

— Так, мальчики, две минуты, — предупредила Шанари. — Берта, покажи сокровище. Ну, знакомьтесь. Дарья Федоровна Ольшанская-Соградо. Её, правда, не очень видно, потому что мама прячет… Берта, чуть-чуть в сторонку. Ага, умница. Посмотрели?

Ответом был молчаливый кивок. Шанари не выдержала и рассмеялась. Вслед за ней — рассмеялась и Берта.

— Маленькая, больно было? — спросил Ит. Спросил то, что первое пришло в голову. То, что приходит первым, всегда правда, и всегда волнует больше всего.

— Совсем не больно, — Берта улыбнулась. — Я даже не думала, что это возможно… Шанари, извини, я теряюсь немного… Так. Еще полминуты. Кир, в диване, который твой, в ящике для белья — сюрприз. Это вам. От меня. Но только чтобы без фанатизма, хорошо?

— Какой сюрприз? — не понял Кир.

— Домой придете, увидите, — пообещала Берта. — Господи, я даже не думала… она такая хорошенькая… теплая… и у неё волосы пушистые… как у зайчика…

— А глаза какого цвета? — спросил Фэб.

— Зеленые, твои, — Берта всё еще улыбалась. — Ребята, я… я почему-то такая счастливая… и устала… я устала, как ездовая собака. Давайте мы завтра уже свяжемся, ладно?

— Ладно, — кивнул Ит. Улыбнулся. — Ты сама вызывай, хорошо? Шанари, налобник можно до завтра оставить?

— Нужно, — кивнула Шанари. — Идите домой. Доброй вам ночи.

— И вам. И спасибо, — Фэб встал. — Шанари, огромное вам спасибо!

— Всегда рада помочь, — улыбнулась врач. — У вас чудесная девочка. И очень хорошая семья. Всё, до завтра.

Часам к десяти вечера в доме на Котельнической набережной, в квартире на двадцать первом этаже, можно было наблюдать феерическую картину, равной которой, по словам Скрипача, не существовало во всей вселенной.

Этой картиной был весьма и весьма пьяный Фэб.

Сначала, конечно, они обнаружили Бертин сюрприз — в диване были припрятаны две бутылки шампанского, при котором имелась записка следующего содержания: «Если всё сложится удачно, вы это выпьете. Надеюсь, что вы сейчас это читаете — если читаете, то всё точно удачно. И вы имеете полное моральное право выпить за Дашино и моё здоровье. Ит, отдельным порядком тебе — ц.у. В других обстоятельствах я бы сказала «два бокала, и не больше», но бокалов у нас нет, поэтому я говорю — одна кружка, и не больше. Та кружка, которая с земляникой. Да, маленькая. Да, я та еще стерва, ты меня знаешь. Хотя ладно, пей сколько хочешь. Родные мои, спасибо вам большое — за то, что вы все у меня есть, и за то, что вы все такие замечательные. Люблю, обнимаю, целую. Берта».

— Ценное указание понял, счастливый отец? — ехидно поинтересовался Скрипач. — Одна кружка, которая с земляничинами. По сути это не кружка, это наперсток. Но я бы тебе и наперстка не налил, если честно.

— Там есть отмена, — напомнил Ит.

— Ай, хрен с тобой. Делай, чего хочешь…

— Да успокойся ты, я не собираюсь напиваться, — отмахнулся Ит. — Завтра нам предстоит большой забег по городу, как ты понимаешь. Ничего же нет!

— Твоя правда. Фэб, деньги выдашь?

— Выдам, конечно, — откликнулся Фэб с кухни. — Можно даже прямо сейчас. Кир, у нас, кажется, была ветчина в банках. Где она?

— Там же, где и горошек, в прихожей. Ребят, горошку откроем зеленого? Жрать хочется, сил нет, — Кир вышел в прихожую, и принялся переставлять коробки с консервами. Коробок было много: не так давно снова заезжали Илья с Дославом, и привезли еды. — На сегодня режим экономии идет к чертовой матери. Гулять, так гулять! Согласны?

— Согласны, — ответил Ит, который тоже внезапно ощутил, что проголодался. — Кирушка, а там случайно не осталось кураги или чего-нибудь другого вкусного?

— Осталось, но мало, — с сожалением ответил Кир. — Прибережем для Берты. Ей сейчас нужнее.

— Согласен, — Ит кивнул. — Помочь?

— Колбасу порежь. Банки помыть надо, они пыльные, — констатировал Кир. — Но это я уже сам, всё равно руки испачкал. Солнце, что это у тебя там такое вкусное?

— Тосты сейчас будут, — отрапортовал Скрипач.

По квартире уже плыл запах — чудесный запах поджаренного хлеба.

— А с чем? — хищно поинтересовался Кир.

— Пока ни с чем, но можно с ветчиной… Фэб, ты чего делаешь? — голос Скрипача стал удивленным. — Поставь, мы еще не начали.

— Да я немного…

Ит прошел в кухню, и застал следующую картину. Кир прилежно отмывал пропыленные банки, Скрипач обжаривал на чугунной сковородке уже третью порцию хлеба, а Фэб сидел за столом и меланхолично… пил вино. В бутылке, стоящей перед ним, осталось меньше половины.