Иар Эльтеррус - Дар

— Да нет, пока что терпимо, — неуверенно ответила Берта. — Может, лучше не снимать?

— Для общей картины пока действительно лучше не снимать, но я всё-таки сниму, чтобы ты не устала раньше времени, — Фэб погладил Берту по голове. — На руку посмотри… ага, хорошо. Теперь давай одеваться, и пойдем потихонечку. Машина скоро подъедет, наверное.

Из-за поспешных сборов никто, конечно, не поел и даже кофе не выпил. Ит удивлялся — обычно спокойный и рассудительный Фэб вел себя совсем не так, как всегда. Он жутко нервничал, хотя и старался не подавать виду, он начал суетиться, он даже шикал на Скрипача и Кира, которые, как ему в тот момент казалось, делали что-то не то. Ита тоже стало неслабо потряхивать, и в результате экспедицией принялся руководить Кир, которого нервозность семьи стала потихоньку бесить.

Он вывел всех из квартиры, загнал в лифт, запер дверь, бегом спустился вниз, и зло шикнул на водителя, который начал возмущаться, где они там так долго ходят. Правда, к чести водителя сказать, когда он увидел бледненькую Берту с животом и Фэба с Итом, которые вели её чуть не под руки, он тут же сменил гнев на милость, и всю дорогу называл Берту «мамочкой», живот — «пузиком», а будущую дочку — «лялечкой», чем взбесил уже Берту. По счастью, дороги были свободными, и добрались минут за пятнадцать, поэтому Берта не успела высказать водителю то, что она думает про уменьшительно-ласкательные суффиксы, да еще и в мужском исполнении.

К шести утра они сдали Берту с вещами молодой женщине-рауф по имени Шанари, одной из ведущих врачей, и осели в приемном, на первом этаже — ждать. Через час к ним вышел другой врач, на этот раз мужчина, человек, и сказал, чтобы шли домой. Процесс, мол, не быстрый, и сидеть тут совершенно незачем.

— Мы знаем, — кивнул Ит. — Но мы волнуемся, понимаете?

— Мы знаем, что вы знаете, и понимаем, что вы волнуетесь, — врач улыбнулся. — В таких случаях все волнуются. Но сидеть тут действительно нет никакой необходимости. Мы вас вызовем.

— Сколько по срокам? — спросил Фэб с тревогой.

— Еще пять-шесть часов. Быстрее не получится, вы же понимаете, Фэб.

— Да, понимаю, — Фэб кивнул. — Но мы всё-таки еще немного посидим.

— Ну, посидите, — пожал плечами врач. — Вы ели утром что-нибудь?

— Нет, — мотнул головой Кир. — Было некогда. А что?

— Сходите, поешьте, — посоветовал врач. — Я сейчас распоряжение сброшу, чтобы вас в нашей столовой покормили.

— Ой, это было бы замечательно, спасибо большое, — с чувством произнес Скрипач, вставая. — Эта компания невротиков отобрала у меня чайник, и перекрыла газ. А я хочу кофе.

— Рыжий, не время было для кофе, — упрекнул Ит. — Ты идиот совсем?

— Ит, вот зачем нервничать? — врач повернулся к нему. — Вы и так тут постоянный клиент. В первую очередь в ваших интересах соблюдать режим и предписания. Вы же не хотите, чтобы к вечеру вас снова положили на сутки? И потом, судя по вашему досье, вы не один год проработали в «скорой» по второму уровню, и вы должны бы понимать, что у вашей жены роды в самом начале, и до результата еще далеко. Так к чему эта нервотрепка и гонка?

С этим врачом они общались уже давно, он тоже вел Берту. Звали его Огус Дерс, и не сказать, что Иту он нравился — слишком, на его взгляд, был рассудительный и педантичный. У Ильи этот Огус, пожалуй, и не удержался бы. Вышиб бы его Илья, в первый же месяц. Нет, врач замечательный, и Берте с ним легко, вот только… есть некие неуловимые вещи, которые трудно объяснить словами. Этот человек — не для боя. Домашний, семейный, какой угодно врач, но ни разу не военный.

И пожал плечами. Объяснять Огусу, что это жена, что она любимая, что страшно за неё и за дочку?.. Нет, спасибо. Обойдется.

— Идите, ешьте, — приказал Огус. — Потом подойдете, договоримся с вами о том, как будете отслеживать.

— Как там сейчас? — спросил Ит. Не выдержал всё-таки.

— Там сейчас всё хорошо. Берта отдыхает, просила передать, что всё в полном порядке.

— Ладно, пошли есть, — Фэб встал с лавочки. — Огус, мы подойдем через полчаса.

— Через час, — поморщился тот в ответ. — Простите, но бегать каждые полчаса я и сам не буду, и бригаде не позволю. Думаю, вам не надо объяснять, почему.

Через час к ним вышла Шанари, и стала обстоятельно рассказывать, что и как. Ит обрадовался, что вышли не Огус с Павликом — Шанари нравилась ему гораздо больше. Миниатюрная, светловолосая, смешливая, она была очень внимательной и относилась к пациентам и их родственникам не просто с казенным сочувствием, а с пониманием. Причем пониманием не формальным, а настоящим. Фэб как-то сказал, что это очень редкий вариант. Такие, как Шанари, никогда не выгорают. Никогда не превращаются в циников. Бесконечно редко оказываются втянуты в конфликты с пациентами. И практически никогда не теряют оптимизма. От одного присутствия такого врача становится легче, это и в самом деле божий дар.