Анна Алмазная - Золотой миллиард [СИ]

— Даже не думай, — отрезал Сташек. — За это им деньги платят, и неплохие. Тому, с нижнего уровня, на неделю нормальной жизни хватает. Хочешь отнять у людей кусок хлеба только из-за скуки?

— Не хочу, — засовестилась я.

Уговаривать Сташек тоже умел, а у меня не было сил ему отказать.

Утро следующего дня встретило противным пиканьем. Возникшее на экране чужое лицо холодно объяснило, чтобы мужа я сегодня домой не ждала, мол, непредвиденные обстоятельства.

Голограмма послушно показала, что это были за „непредвиденные обстоятельства“ — здание научно-исследовательского центра, где работал мой муж, окружила злая разношерстная толпа. Люди летали вокруг многоуровневого небоскреба на гравициклах, пускали в него шумовые ракеты, орали, что никого живым из центра не выпустят.

— Что это? — прошептала я и как будто в ответ на мой вопрос кто-то зазвонил в дверь.

Прошло некоторое время, прежде чем я разобралась в панели управления: от волнения кнопочки путались, и дверь открываться отказывалась. Когда створка, наконец-то, бесшумно отъехала, я вздохнула с облегчением, мечтая скорее управиться с почтовым роботом (а больше ко мне никто не приходил) и вернуться к голограммам.

Но на площадке перед дверью стоял человек. Я успела заметить неясную фигуру в черной синтетической куртке, а потом меня ударили по лицу. В голове взорвалось ярко-красными искрами. Меня облили липкой, пахнущей бензином, жидкостью и поднесли к волосам зажигалку. Тело вспыхнуло сначала огнем, потом непереносимой болью. Помню, что я кричала. Помню, что возникший ниоткуда робот окутывал меня одеялом, туша огонь, впрыскивал под кожу медикаменты. А потом вдруг стало хорошо, и я провалилась в холодную темноту…

Очнулась я в тумане тупой боли. Кожу то и дело покалывало — тонкие иглы вводили в вены лекарства, механические пальцы накладывали на раны неприятно пахнущий гель, лишенный эмоций голос возле самого уха тихо пояснял:

— Постарайтесь немного полежать неподвижно, пока мы закончим пластику кожи. Будет слегка неприятно, но не более.

— Идиоты. Если бы не почтовый робот… — шипел возле моей восстановительной капсулы Сташек. — Элита работает на них целыми днями. Мы создали для этих скотов дешевую еду, а они наши семьи…

В голове медленно проползла мысль, что даже рядом с моей капсулой Сташек не может успокоиться, думает только о себе. Не может дать мне немного тишины…

— Пойми и ты их, — ответил чей-то ровный голос. Краем глаза я видела похожую на человеческую фигуру в обтягивающем комбинезоне и шишковатую уродливую голову. Инопланетянин. Хотя кто еще инопланетянин на этой проклятой планете? Я? Или он? — Они от твоей еды мрут как мухи. И смерть их далеко не легкая…

— Это был эксперимент. И они это знали. Не моя вина, что эти лентяи не могут заработать иначе. Они дармоеды, понимаешь? Чем их меньше, тем, по сути, лучше…

— Это неэтично, друг мой.

— Плевать я хотел на твою этику! Не умеют жить, пусть умирают. Вот она, этика мегаполиса! Губернатор просил меня каким-то образом урегулировать проблему с нищетой, я это сделал, чего еще вы от меня хотите?

— На нижних слоях сложный мир, Сташек. Но мир. Мы не можем его вот так просто уничтожить.

— Это еще почему?

— Потому что они только кажутся беззащитными, но таковыми не являются. И поэтому между нами было негласное перемирие — мы их не трогаем, они нас не трогают. Дешевая, и, заметь, безопасная пища входила в условия этого перемирия. А из-за тебя началась война.

— Я могу просто перетравить их всех, как тараканов, за один день… после того, как они осмелились напасть на мою жену…

— Нет, Сташек. Ты — элита, и, поверь мне, мы все высоко ценим твои заслуги. Но на данный момент мы не в силах гарантировать твою безопасность и безопасность твоей семьи на Илизоре. Поэтому просим на время покинуть нашу планету.

— Из-за отребья? — голос Сташка сорвался на незнакомый, обиженный визг. — Они же низкоинтеллектуальны, они же лишние…

— Мне очень жаль, но они граждане Илизора. А граждане лишними не бывают.

— Ты идеалист, Рений. И ты променял мой интеллект на каких-то…

— Я никого ни на что не променял. Ты ведь знаешь, как дорого мне пришлось заплатить элите за возможность получить тебя и твои знания. Но у меня нет другого выхода, Сташек, и у тебя, на самом деле, тоже. Ты до сих пор не понял? Даже если я заставлю всю систему безопасности защищать тебя и твою жену, они до вас доберутся, а по дороге положат кучу моих людей. Я не могу этого позволить. Потому вам лучше уехать. И в твоих интересах, в интересах твоей семьи, не сообщать никому, куда вы направляетесь. И знак элиты на время спрячь. Помни, тебя не должны найти.