Сергей Галихин - Кольцо времени [Измененная версия]

— Что ты здесь делаешь? — спросил Стас.

Егоров понимал, что задал самый глупый вопрос из всех возможных, но ничего другого он спросить не мог. А что-то спросить было нужно.

— Я говорил тебе, Стас, что не могу сам взять книгу в руки, но могу помешать завладеть ею пришельцу, — сказал Луиджи и, сделав еще один шаг, остановился.

Повинуясь скорее инстинкту, чем разуму, Егоров обернулся и увидел Гиппарха, медленно шедшего к ним от противоположной арки. Он был точно в таком же черном плаще, что и Луиджи, который тоже был расстегнут. Он так же, как и Луиджи, держал руки в карманах, и было точно такое же ощущение, что под плащом Гиппарх что-то прячет.

Сделав еще несколько шагов, Гиппарх остановился.

— Гиппарх… — как будто удивился профессор.

— Я знал, профессор, что он постарается завладеть книгой. Я следил за ним, и, пока я жив, книгу он не получит.

— Будь осторожен, Стас, — сказал Луиджи. — Не забывай о его способностях читать чужие мысли и телепортироваться. Ты и ахнуть не успеешь, как он окажется за твоей спиной.

— У тебя те же способности, что и у меня, — сказал Гиппарх. — И если профессору нужно бояться моих способностей, то твои ему угрожают ничуть не меньше.

— Для начала, господа, — сказал Егоров, пятясь к Вовке и Юре, — оставайтесь стоять там, где стоите, и давайте-ка вы оба вынете руки из карманов. Я всего лишь обычный землянин, верю в мистику и коварство. Если вы хотите со мной о чем-то говорить… На земле не принято держать руки в карманах при беседе.

Вовка хотел выйти из-за спины Стаса, но тот остановил его, вытянув в сторону правую руку, и оглянулся. Еще несколько шагов — и они вплотную подойдут к подъезду.

Гиппарх медленно вынул руки из карманов и, опустив их, взял одной ладонью другую. Луиджи сделал то же самое. Между тем ощущение, что под плащами что-то спрятано, не исчезло. Гиппарх посмотрел на окровавленный бинт на руке Луиджи и, похоже, несколько удивился.

— Что у тебя с рукой? — спросил Гиппарх у Луиджи.

— Порезался.

— Глубокая рана?

— Да.

— Ты проверил кровь? — шепотом спросил Егоров.

— Когда? — так же шепотом удивился Топорков.

— Юрка, ты должен был сделать анализ крови!

— Извини, профессор, мне было не до анализов!

— Вот видишь, они тебе не верят, — сказал Гиппарх, чуть качнув головой в сторону землян. — Ты можешь их разубедить?

— В чем, Гиппарх? — спросил профессор.

— Видите ли, Станислав, аникулы, как и лириды, способны не только чувствовать поблизости от себя живые организмы и телепортироваться усилием воли на небольшие расстояния. Усилием воли мы можем ускорить процесс регенерации живых тканей нашего организма. Иными словами, мы способны заживлять свои раны.

— Вы хотите сказать, что если он такой же, как и вы, то у него не должно остаться даже и следа от пореза? — спросил профессор.

— Никакого, — ответил Гиппарх. — Даже шрама.

Все посмотрели на Луиджи.

— Может, у пришельцев с Сириуса организм и способен на подобные фокусы, но у нас, землян, к сожалению, нет, — сказал Луиджи.

Бианчини размотал окровавленный бинт, осторожно оторвал прилипший, пропитанный кровью платок и показал вчерашнюю рану. Насколько можно было судить на таком расстоянии, рана была ужасной.

— Если вы позволите, я вам кое-что продемонстрирую, — сказал Гиппарх.

Он медленно нагнулся и поднял с асфальта осколок оконного стекла. Гиппарх прижал осколок к левой ладони и резким движением полоснул ее. Через пару секунд кровь часто закапала на асфальт. Гиппарх стоял с вытянутой вперед рукой и не сводил глаз с Луиджи. Профессор не отрываясь смотрел на этот страшный опыт, а Топорков и Вовка, не сговариваясь, следили за Луиджи.

Луиджи внешне выглядел таким же спокойным, как и несколько секунд назад.

Через минуту кровь закапала реже, еще через минуту Гиппарх достал платок и, протерев ладонь от крови, показал ее землянам.

— Мда, — задумчиво сказал профессор. — Действительно фокус.

— Судя по всему, рана на самом деле затянулась, — сказал Топорков.

Гиппарх еще раз тщательно протер ладонь платком и выбросил его.

— Дело в том, профессор, что заживление происходит независимо от нашего желания. Усилием воли я могу только ускорить этот процесс. Если же я буду просто ждать, то через десять-пятнадцать минут рана все равно затянется.

— Вы хотите сказать, что у Луиджи при любых обстоятельствах не должно остаться даже следа от пореза? — спросил Топорков.

— Именно так.