Елена Асеева - Сквозь сон [СИ]

— Сорочай? — удивленно спросил я, и, бросив взгляд, заметил едва заметный кивок Виклины, будто просящий меня впустить в нашу жизнь еще и ее любимца. И тотчас выпустив из объятий Лину, кинулся навстречу ее питомцу, радостно и приветственно закричав, словно осознавая собственную силу, как творца:

— Мы тут боги! Боги любви!

Лина догнала меня секундой спустя, так как я хотел быть подле нее. Она протянула мне правую руку, и я, сжав ее ладонь в своей, теперь уже синхронно побежал вместе с любимой. Ступая босыми стопами в шелковистую траву, сбрасывая с удлиненных листков злака зеленых кузнецов на землю, вдыхая медовый запах Иван-чая, и забывая столь долгую разлуку с ней, боль и наш общий путь к воссоединению, к рождению, как единого целого души ли, личности ли, или просто мысли.

Это огромное помещение было наполнено светом столь ярким, что больше походило не на цвет самих стен, а только на истончаемое ими ослепительно белое сияние. С легким золотым отливом оно струилось не только из глянцевитого потолка, но и из самих гладких стен, и видимо пола, придавая данному значительному в размерах и в понимании человека, не важно, землянина, радуженца, неоглядному пространству состояние туманной неясности. Определенно, таким своим парящим состоянием скрывая саму форму помещения.

Хотя и в том смутном видении было возможно разглядеть на одной из стен большую плазменную панель, чья диагональ была не то, чтобы 58, 65 дюймов. Она вдвое, а то и втрое превосходила 152-дюймовый гигант телевизора выпущенного на Земле не так давно, и предназначенного для просмотра объемного изображения, а потому и наблюдалась огромной в размерах. Да и в данном случае не нужно было при просмотре изображения на экране использовать специальные очки, серебрение ткани самого экрана, сложное оборудование, или вывод кадров для каждого глаза в отдельности. Здесь это не действовало, так как данная технология на много обогнала разработки землян или радуженцев.

Да и вообще, были ли это технологии людей или принадлежали кому-то другому, более совершенному во всех отношениях, оставалось неизвестным.

Впрочем, на самом экране (точно прокручивающем кадры из кинофильма) просматривалась согретая лучами ярко-желтого светила местность, поросшая зеленью травы и покрытая розовыми, лилово-красными, бледно-розовыми, белыми полянами цветущего Иван-чая, по которой в сторону горных гряд, покрытых густыми полотнищами леса, шли двое. Мужчина и женщина, одетые в туникообразные рубашки, дотягивающиеся до колен, с узкими длинными рукавами, опоясанные широкими шнурками, вытканные из красных и синих нитей, с узорами, напоминающими засеянное злаками поле, такими же которыми были украшены подола и края рукавов.

Мужчина и женщина, держась за руки, приметно удалялись, весело беседуя, эмоционально размахивая свободными руками. Он чаще нее останавливался, оглядывал любимую, наклоняясь, целовал в губы, лоб, глаза, и смеялся. Хотя их обоюдный смех и поддерживался нечасто визгливым лаем собаки, рослой, сухого сложения, в тигровых полосах, желающей выхватить с соцветия Иван-чая крупных сизо-желтых бабочек, все же зачастую слышался лишь стрекотом сверчка, того самого, что летом подпевает в ночи. Словно удалялись не только люди, машущая своими висячими, чуть вскинутыми и поросшими густой шерстью ушами, собака, но и звуки их сопровождающие. Поэтому кроме стрекота и визга собаки более ничего из этой огромной плазменной панели не долетало.

Впрочем, было зримо, что черная планка самой плазменной панели, окружающая экран, по горизонтали снизу входила в узкий стол, создавая нечто похожее на огромный ноутбук, имеющий не только дисплей, но и клавиатуру, и даже тачпад. И в этом случае указательное устройство ввода располагалось в нескольких местах, выполняя, очевидно, разнообразные действия, а многообразие форм клавиш, датчиков, кнопок и даже рычажков, ключей определяли их различность команд и управления.

За этим мощным ноутбуком, точнее за клавиатурой и тачпадом, поместившемся на выдвижном столе, прямо на длинной лавке (кажется, выехавшей из столешницы) расположилось человекоподобное существо. Общими данными, такими как туловище, руки, ноги и голова повторяющее фигуру человека. Хотя его прозрачная кожа не только наглядно демонстрировала едва розоватое мясо, сеть голубых кровеносных сосудов, белых нервов, желтоватых мышц и жил, но и розово-прозрачный скелет в местах, где плоти не имелось. Не имелось, потому как существо было очень худым. На создании не наблюдалось признаков пола, того, что отличало мужское от женского, в виде волос на голове, лице, конечностях.