Александр Спиридонов - Берлога для Уммки

В ходе этих экспериментов ученые пришли к мысли о существовании Латентного Информационного Хранилища вокруг планеты. Были использованы так называемые «Зеркала Креза», изолирующие человека от воздействия потоков энергии-времени. Крез, выдающийся гроссийский астрофизик, считал, что абсолютно все объекты — астрономические. Что все они выделяют и поглощают время. Крутильные весы Креза регистрировали прибавку массы только до 66 градуса северной широты. При перемещении дальше к северу время меняло свой ход: причина становилась следствием. Шаровой сегмент к северу от этой параллели, утверждали ученые, это зона входа в мировое инфопространство. Объяснялось это тем, что магнитные силовые линии сходятся к полюсам, вблизи которых остаются «дырочки», своего рода «пробои». Получалось, что магнитное поле планеты — гигантский экран, в полярных же зонах он был отчасти разорван. После Сдвига образовалась так называемая «информационная брешь». И находилась она на широте Полярного Круга.

Чем дальше читал Алекс эту статью, тем больше его охватывало чувство ирреальности происходящего. Некоторые вещи еще можно было объяснить, но то, о чем говорилось дальше, ставило вопросы, на которые не было ответа. Во-первых: с Севера можно мысленно вещать на весь мир, всю Вселенную. Важно правильно выбрать время трансляции. Среди группы людей, родившихся в период полнолуния, был наибольший процент совпадений при трансляциях. Канзач пришел к мысли: в древности способность подключаться к инфополю была у всех, но со временем она оказалась утрачена. У протоугомоноидов это был естественный язык, поэтому древние могли общаться на любом расстоянии.

В день Джорджа Победоносца была организована связь Новосербурска с Больградом. 900 человек создали единое корпоративное поле с тем, чтобы соединиться с Латентным Информационным Хранилищем и послать своего рода запрос о дальнейшем пути развития цивилизации. Результаты превзошли все ожидания. Большинство участников эксперимента получили одну и ту же информацию. Из нее следовало, что краеугольным камнем будущего млянской цивилизации станет находка некоего небесного тела, в незапамятные времена упавшего в лесотундре Сербурии.

Но больше всего Алекса поразила дата выхода на ЛИХо.

Железная дверь — обычное дело в первопрестольной. В Ханадыре это все-таки диковинка. А здесь они на каждом шагу. С кнопками вызова, с глазками, телекамерами, скрытыми динамиками и микрофонами, сиренами, электроразрядниками, падающими сверху сетями и пульверизаторами с несмывающейся краской. Показавшийся подозрительным визитер рисковал провалиться в ловчую яму, угодить в капкан, быть парализованным нервным газом.

За какие-то пятнадцать лет жизнь в метрополии решительным образом изменилась. То, что считалось характерным только для Запада, стало привычным и для Гроссии. Куда исчезло «Человек человеку — друг, товарищ и брат» — этот приснопамятный лозунг времен развитого сюсюлизма? Волчьи законы, погружающейся в криминальную трясину страны, диктовали свои правила. Даже в ГосТолке, высшем законодательном собрании, происходили разборки с мордобитием. Чужак вызывал подозрение, увы, как подсказывал опыт — обоснованное. Впрочем, на периферии, в таких углах, как Чумландия, еще сохранились пережитки прошлого, но в значительно меньшей степени.

Изменилась и архитектура — нежданный гость не мог попасть в чужой дом, а нажимая кнопку звонка у подъезда, следовало отодвинуться в сторону и полуприсесть, чтобы успеть отскочить, если, по недоразумению, дверь со страшной силой распахнется наружу, стараясь трахнуть пришельца по лбу. Любую прихожую можно было за пару минут затопить быстро загустевающей жидкостью, и немало незваных гостей утонули как мухи в смоле. В дверных ручках были упрятаны магнитометры, и если вы хотели подложить бомбу соседу, то должны были выбрать неметаллическую; это, впрочем, тоже не гарантировало успеха, так как появились универсальные датчики, настолько чувствительные к запаху взрывчатых и горючих веществ, что достаточно было иметь в кармане старую зажигалку, чтобы у самого входа провалиться в западню, которая находилась под постоянным телевизионным контролем полиции. Правда, касалось это, по большей части, богатых и престижных районов, в тех, что победней, обходились средствами попроще. Например, старая добрая вахта с неизменными пенсионерами.

Не добившись толка в «Экодлани» (экологи меняли дислокацию) и, не желая терять время даром, Алекс нашел аналогичную организацию в другом месте столицы. Тоненькая брошюра, полученная им в Фау в местном филиале Фонда «Жиразия» оказалась кстати.