Владимир Лизичев - Москва — Маньпупунёр. Том II

Уже через 23 минуты все всё знали. На обеих машинах были недавно установлены и работали в автономном режиме наружные видеорегистраторы, так как отдельные граждане все чаще через адвокатов жаловались на чрезмерное применение силы со стороны групп захвата.

Доложили руководителю Службы, он только-только прилетел из Подмосковья на вертолёте, где проходил показ перспективной техники для нужд силовиков, многое было за гранью фантастики. Судя по всему в мире начинался новый технологический перелом и отставать было никак нельзя.

Доклад прошёл по списку ЧП №1. Три трупа, трое тяжело раненных (один из них очень тяжёлый с травмой головы), и три с переломами и ушибами средней тяжести. И все далеко не новички из группы «В» при задержании какой-то девицы из ресторана или казино?! Не в джунглях Амазонки в схватке со старателями — головорезами на золотых приисках и в шахтах Серра Пелад, а в центре Москвы.

Это вообще было уже второе, громкое в году покушение на жизнь офицеров Службы безопасности. Первое случилось 22 февраля. На Ленинградском проспекте в своей машине с пулей в голове был найден отставной генерал-майор ФСБ Александр Рогачев. А тут сразу трое!

«Да что там у них твориться?». Не сдержался, вскипевший от возмущения глава спецслужбы. Он приказал вызвать руководителей обеих групп и их начальников на 8.30 следующих суток, текущие были расписаны до минуты, как впрочем и все прошлые и будущие. Уже поздно вечером он попросил видеозапись произошедшего, просмотрел её дважды и после этого долго разговаривал по закрытой связи с руководителем Центра.

Мы так много и часто смеёмся и шутим над другими,

и так редко и мало над собой, что создаётся впечатление — их судьба волнует нас больше, чем собственная

В профилактории ждали гостей, завтра их прибытие, планировалось с 16.30, а пока работы по благоустройству продолжались, и не столько по причине желания исполнителей работ/услуг «срубить» за сверхурочные, и работу в выходные дни, сколько воистину плачевного состояния инфраструктуры профилактория и его элементов. А также откровенно слабым уровнем руководства, или как его модно стало называть менеджмента, о чём не преминул поделиться Арсат, с тертым-перетертым манагером высшей квалификации, непотопляемым Сидоруком Борисом Трофимовичем.

Тот же звериным нюхом, почуяв, опасность для себя лично, крепко призадумался, а поскольку процесс этот был труден, и что греха таить, иногда даже опасен, решил расслабиться. В конце рабочего, несмотря на субботу — дня, в проверенном коллективе, только ради проверки к приёму высоких гостей, не подумать чего другого, посетить вечерком баню, чтобы снять стресс. Тем более, что как обычно в пятницу бани не было, там тоже всё ремонтировали, красили и чистили.

Жене можно сослаться на аврал, а Арсат от приглашений уже не раз отказывался, не ходок. Приёмная комиссия назначена, проинструктирована, к работе в 21.30 готова. Приказал найти Ивана, чтобы тот все приготовил, и жратву припёр, не забыл. Водку и деньги он Ладонину не доверял. Жорево приносил Иван с кухни, ссылаясь на указания Сидора, как звали директора за глаза, иногда, правда, ещё — Физруком, намекая на сходство с героем «Добро пожаловать, или…». Помните, он всё время говорил — Да куда ставить-то. А в то самое время, во исполнение другого его распоряжения, столяр Федька Парамон (Фёдор Парамонов) заколачивал огромными гвоздями, бывший спальный, а ныне, острословы метко подметили — «сральный» корпус. Но там же на 3 этаже, как раз таки и нашли удачный ракурс наблюдатели без погон за разгулом олигархической верхушки их родного Профилактория, захваченного кучкой прихвостней мирового империализма.

Пока, Лёнчик сообразил, что появившиеся стуки внизу, это нечто несущее им неприятности, пока спустился по изгаженной лестнице вниз, отметив про себя, почему на лестнице и как они тут присели, неудобно ведь. Итог подвёл — ни дать, ни взять скорей всего бабы, чтоб им век циклических изменений в органах репродуктивной системы, основным проявлением которых являются ежемесячные выделения из половых путей не видать!

Ещё на втором этаже, непонятные удары в дверь парадного прекратились, что успокоило, но стоило, уже спустившись на первый подёргать её, ещё подёргать, как все прояснилось — их в отместку заколотили. В самом конце коридора, в дверь второго подъезда Парамон вгонял, между тем последний гвоздь.