Юрий Леляков - Эпсилон по ту сторону [СИ]

— Это слово, — сказал Ареев, имея в виду буквы, по которым «двигался» шагоход, — наверно, переводится как «Космические».

— А теперь разворачивай. Надо проверить, те ли это папиросы, которые курила их экспедиция на первой планете, или нет.

Тубанов возобновил съёмку. Тем временем Ареев поднялся разворачивать пачку. Сняв прозрачный пластик с торцевой грани, он попытался отогнуть края вложенного в пачку бумажного листа. Но края отогнулись сами собой и из образовавшегося квадратного отверстия вылетела папироса, тут же потонувшая во мраке помещения. Ареев заклеил пачку пластырем…» (Ну да, не «пластик» — именно пластырь, заклейка!) «…и, подняв папиросу с пола, расположил её в световом пятне от фары Тубанова и стал медленно поворачивать.

Эта папироса, как и та, что была найдена на первой планете, имела две зелёные полосы на фильтре. Сам фильтр был не белым, а ярко-красным. Надписей или других знаков на папиросе не было…»

(Но папиросу-то — реально не нашли!)

«…Когда съёмка была окончена, Ареев решил вложить папиросу обратно. Забыв, что пачка имеет автоматическое устройство для выброса папиросы, он содрал пластырь и вложил папиросу в образовавшееся отверстие так быстро, что вторая не успела выскочить. В ответ на это раздался громкий хлопок, в темноте вспыхнул яркий свет, и папиросная пачка, вылетев из руки Ареева, полетела в угол, испуская клубы дыма…

— Автоматика перего… — начал Тубанов и вдруг замолчал. В световом кругу, который отбрасывала его фара на стену, медленно поползли мелкие трещинки. Они удлиннялись и расширялись. Откуда-то сзади раздался всё усиливающийся гул…»

(А в ранних…)

«…Тубанов принялся разворачивать пачку… снял пластырь и направил верх пачки к объективу…» (Сам разворачивал и снимал?) «…Как только он снял ленту, из пачки выскочила вторая папироса… На этот раз Тубанов не стал заклеивать пачку, а взял со стола одну из папирос и попытался засунуть её в пачку. Но тут внутри… раздалось едва уловимое гудение. Оно нарастало, усиливалось, и вскоре превратилось в оглушительный гул…

— Бежим! — крикнул Тубанов и толкнул Ареева к выходу. Тот, уже сообразив, в чём дело, бросился к пролому. Из робота валили клубы дыма…»

(Позднейшая приписка: «…Впоследствии выяснилось: роботу показалось, что подброшенный им прибор бессилен против землян, и он решил взорвать себя и их. А взрыв автоматики в папиросной пачке… способный повредить лишь гнилую штукатурку на стене вытрезвителя, просто совпал с этим по времени…»

Но эта вставка — явно предваряла дальнейшие события…

А пока — пятый вариант…)

«…— Скорее! — крикнул на ходу Тубанов Высожарскому.

Астронавты пробежали коридор за три секунды. Но дальше бежать было некуда, да это и не понадобилось… Как только Высожарский добежал до выхода из здания, сзади раздался треск, смешанный с рокотом катящихся кирпичей. Обернувшись, Тубанов увидел, что коридор освещён дневным светом. Это значило, что обрушилась примерно половина здания…»

(Услышал… в скафандре?)

«…— Что произошло? — спросил Высожарский.

— Это всё папиросная пачка… — ответил Тубанов. — Они достигли такого материального уровня, что даже папиросные пачки стали снабжать автоматикой. Дешёвая буржуазная… роскошь…

— А я не знал про эту автоматику, — добавил Ареев, — и не знал, что папиросу нельзя вложить обратно. А когда я вложил, пачка вылетела у меня из рук и влетела в стену…»

(И вновь — потом приписано:

«…но дом обрушил робот.

— А он почему перегорел? — спросил Высожарский.

— Этого мы пока не знаем, — ответил Ареев. — Возможно, робот был бракованный. Иначе его бы здесь не оставили. Да и дом они, наверно, строили не для того, чтобы он стоял долго, а ради показателей и премии…»

А без приписанного — просто…)

«…влетела в стену. Да и взрыв был сравнительно сильный. А мы даже не успели снять на плёнку душевое помещение, — с сожалением добавил он.

— Успели, — возразил Высожарский. — Я сделал эти кадры.

— Когда? — спросил Тубанов.

— Когда ты брал у меня вот это, — Высожарский указал на амфору, которую Ареев держал в руках, — ты отдал мне камеру. После этого я побывал во всех комнатах и сделал съёмки.

Тубанов хотел уложить камеру в футляр, но Ареев остановил его.

— Мы должны снять то, что осталось от здания.

— Но как мы это снимем?