Юрий Леляков - Точка в памяти миров [СИ]

— Накладку от «не накладки»… — задумался Вин Барг, снова останавливаясь. — Что, пусть злое, дикое — могло быть по логике событий, а что — нет…

— Нет, а суть самих претензий? — напомнил Мерционов. — Как раз: кто-то вмешался в нормальный ход событий его мира!

— А «нормальный ход» тогда — в чём? — переспросил Вин Барг. — Скорей израсходовать ресурсы, детей в школах — пороть, готовить к первобытной жизни, и — чтобы тайные организации преследовали, убивали кого попало? Это — «нормальный ход»? В это нельзя вмешаться?

—Да всё ли так просто… И опять проблема: одинаковые поступки в разных обстоятельствах! Вот корректируем историю в крупных масштабах — а она складывается из поступков отдельных людей! И вдруг у чего-то — уже иной смысл, значение… А если это надо было: получив двойку — тут же без лишних слов в классе раздеться донага, позволить связать руки за спиной, и так проследовать в школьный подвал для «исполнения приговора»? И никто из встречных не удивится, не спросит — через это уже прошли все! А вернулся — украдено что-то из одежды, тетрадь с заданием! И к какой справедливости взывать — проще опять сечь того, кто не успел одеться… А позволить какое-то увлечение, так — самодельные установки из обрезков, вынесенных родителями с завода! И не стыдить же, как «несунов» в нашем понимании — иначе просто не достать! А чтобы не служить в армии такого государства — сомнительные документы за взятку… Если всё общество такое — не особый позор, совесть чиста… Но вот — изменено прошлое, можно с ходу начинать нормальную жизнь! А у людей — та память: как надо было что-то тайком вынести, дать взятку, как их пороли! Страшное рассогласование идеала и реальности! Вот о чём мы не думали…

— Но нет чувства, что это было в «ненормальной версии»? — снова задумался Вин Барг.

— «Версии» — очевидны нам! — напомнил Мерционов. — Для других — просто воображение, фантазия! Тоже нельзя забывать!

— Да, верно…

— А представь: как кто-то вдруг начинает ощущать «иного себя»? Для которого где-то «там» — нормально то, что ненормально «здесь»? И даже семья, знакомые — «там» иные? И… вдруг эти представления — ещё начинают развиваться дальше, жить своей жизнью? И даже… бьют неким рикошетом по родным и знакомым «наяву»? Или… — Мерционов запнулся. — Кто-то узнаёт, и берётся писать о них — тех, виртуальных — взяв за основу некоего сюжета?

— Нет, но — в параллельном мире… — начал Вин Барг.

— А всё же представь: кто-то завёл речь о «виртуальном тебе»! — продолжал Мерционов. — Как сам считает нужным…

.— А «я-реальный»— чувствую? — понял Вин Барг. — И не могу понять: откуда, что проецируется на меня, кто хочет «придумать» мою судьбу по-своему? Но — как я сам приду к этой мысли? Что и насколько сочту «ненастоящим»? Ну, разве что: у меня — одни интересы, цели, воспоминания, личные тайны; а кто-то — проецирует другие? То, чего нет — ни в моём виртуальном, ни в глубинной памяти?

— Нет, ну прошлое — это прошлое, — ответил Мерционов. — И там ты почувствуешь: что могло быть, пусть неприятно, а что — не могло…

— Верно, — согласился Вин Барг. — Не хочешь вспоминать — но своё, а не чужое! А тут…

— И с виртуальным — так же! — ответил Кламонтов. — Одно, пусть неприятное, могло быть, а другое…

— Нет, а если — проекция совсем чужеродного? — снова задумался Вин Барг. — Что вовсе немыслимо? Ну, как кто-то придумает: что я, с моим здоровьем и интересами — поступил не в мединститут, а в физкультурный! А ты — рабочий на заводе, а Сергей — офицер… И это — неосознанно тревожит, толкая на ложный путь? И не понять: откуда оно? И корректировать собственно в наших судьбах — нечего! Нет такого узла ни на одной ветви! Значит — чья-то выдумка? Только зачем… Нет, но… так «виртуально перепридумать» судьбы целых миров! Через фантазию, выдумку, тексты…

…Даже сквозь жар и безветрие — повеяло холодом. Тем, запредельным…

А вокруг — ничего не изменилось. Та же улица — с редкими прохожими, автомобилями…

Да: вот и те трое, что спрашивали дорогу к магазину «Мелодия» — уже шли обратно по противоположной стороне. И до Кламонтова непонятным образом донеслось:

— Ну что ты говоришь, какая это девочка? Просто у мальчика — причёска такая…Что тебя удивляет?

— А им не горячо так стоять? — спросил младший (вероятно, больше, от неловкости.)

— Привыкли, наверно, — ответил старший. — Не оглядывайся ты так на них. Идём скорее…

(«Привлекаем-таки внимание», — подумал Кламонтов…)