Юрий Леляков - Небо в кратерах дюн [СИ]

— Но мы не вертели термос!

— Кроме того, — добавил Итрихе, — полёвка должна была вылинять 2000 раз. Где же гора меха? Её нет в клетке!..

Унъерт устал вертеть «Предметные циклы». Он задумался… Итрихе, не давая ему возможности придумать что-то, задал ещё такой вопрос:

— А каким было небо?

— Как всегда. Как сейчас…

— А мелькание Эяна было?

— Не было. А почему оно должно быть?

— Вот рассчитаем, и… нет, даже мелькания не было бы, всё небо было бы усреднённого глубоко-синего цвета…

— Но, может быть… Тёмная ночь равна тёмному дню — а светлый день будет длиннее светлой ночи?

— Но это не объяснит эффекта!

— Да это просто так вырывалось…

— А если нелинейная логика вся построена на том, что «просто так вырвалось», то как же с её помощью познавать мир?

— Посмотрим…

У Итрихе укрепилась надежда вывести Унъерта «на чистое небо»…

(Это, как земляне говорят — «на чистую воду»?..)

…Полёвка не возвращалась до вечера, когда случился ещё один интересный случай.

Унъерт приспособил старую водонапорную башню для наблюдения звёзд, взобрался туда с горшком грибной лапши, и посмотрел вдаль. Догорал закат… Монахи шли к колодцу за водой. Гйонат — один из монахов — опустил туда ведро, оно разматывало ханстовую верёвку… Всё было спокойно…

Но монахи не знали, что в колодце живёт кяризница: эта змея была дикой, никем не приручённой. Она нарыла множество кяризов: от маяка с большим колодцем — до станции бывшего госхоза. Очень красивая была змея: в длину метров 7, на хвосте — ярко-зелёная костная лопата, на капюшоне — зубцы…

Представьте: как шея раздулась, резонируя с гремящими зубцами… и, когда монахи подняли загадочно тяжёлое ведро, из него вдруг выскочила здоровенная норовистая змея — и угрожающе раскрыла капюшон! От испуга монахи бросили верёвку и ведро, и убежали. Кобра была такой большой, и монахам казалось, будто она гонится за ними…

Но, когда они подбегали к монастырю — на дороге выросла та самая полёвка, на которой Унъерт собирался просидеть 1000 лет! Она сидела столбиком, и грызла шишку навдарха, загораживая путь в монастырь. Справа укрытий не было…

И тут сзади они услышали шипение. Они так испугались, что даже не посмотрели назад, чтобы убедиться, что кобра всё-таки далеко, и побежали к Унъерту в башню — только там они и могли укрыться. Нарахцань был испуган больше всех — так близко он увидел складные клыки кобры…

…Унъерт в это время в свете потухающего вечера спокойно ел лапшу. Перед ним на полочке стоял череп, выточенный из мрамора — символ бессмертия… Услышав шум, он встал, посмотрел в окошко — и увидел крысу, спокойно доедающую последние семена из шишки. Он заорал от ужаса и, держа в руках ложку с лапшой, хотел закрытья руками, но случайно сильно ударил себя лапшой по уху, так что…

(Как? Где только не встретишь… знакомые следы!)

…зашатался — и тут услышал шум, и увидел испуганного Нарахцаня. От всего этого Унъерт упал в обморок. Ему показалось, что «лопнуло надувное небо»…

…Очнувшись, он увидел над собой зелёный кувшин. Из него тонкой струйкой текла прохладная вода, стекая каплями по редким волосам Унъерта…

— Что случилось, отчего у тебя обморок? — спросил Итрихе.

У Унъерта всё путалось в голове, и он сказал так:

— Да это… череп засунул варёную лапшу с пареным воплем себе в ухо! А жрец… (он вспомнил: во время потери сознания — его голова со стороны представилась обсидиановым топором) …у которого голова была как обсидиановый топор, заискрился и рухнул…

Монахи проверили, но лапши у черепа в ухе не оказалось…

…Все ухаживали за Унъертом. Итрихе отозвал в сторону Дьерэнша и сказал ему:

— Дьерэнш, ведь это так похоже на сумасшествие! Неужели ты не понимаешь, что Унъерт почти болен, его надо серьёзно лечить; что все эти «предметные циклы» и «чувственные восприятия» — чушь? Я очень хочу, чтоб меня поддержал хоть ты! И давай вместе что-то делать! Я тебя очень прошу…

— Итрихе, я люблю тебя и верю тебе, но… неужели Унъерт сошёл с ума?

— По-моему, ещё не безнадёжно… Но как доставить его в первичную психбольницу? Впрочем, можно и сразу в основную…

— А убедить его нельзя?

— Как? Пробовал, но это же фанатизм!

— Но чувства…

— Шизофреничны и могут быть опасны…

(Вот ещё поразил… знакомый термин!)

— Ну ладно, ты меня убедил. Подумаем, что делать…

…Все монахи остались с Унъертом, а Итрихе и Дьерэнш пошли погулять. Они решили сделать всё, чтобы подействовать на монахов просто убеждением…