Анна Семироль - Офелия

- Питер, лучше сядь, - посоветовал Кевин. – Приедешь мокрым же.

- Сейчас.

Мальчишка встал на цыпочки, опёрся руками об зазубренный металлический край бака и позвал:

- Офелия, ты в порядке?

Изнутри раздался глухой стук, словно русалочка ударилась об стенку своего временного вместилища, и на поверхность вынырнула пластмассовая куколка. Тут же из воды высунулась белокожая тонкая рука с полупрозрачными полулуниями перепонок между пальчиками и ловко утащила игрушку под воду.

- Похоже, она в порядке, - бодро сказал Питер и вернулся на место.

- Наверное, ей страшно, - предположил Кевин. – И в той большой цистерне было бы куда уютнее. Этот бак похож на гроб, бр-р-р!

- И ей в нём через полстраны ехать, - сказал Питер.

- Это сколько по времени? Часов шесть?

- Если без остановок, то да. Я вчера смотрел по карте. От нас до Бирмингема триста двадцать километров. Ты взял с собой чего-нибудь поесть?

- Да, мама нарубила мне бутербродов. А вот воды не дала.

Питер усмехнулся:

- Воды у Офелии попросим. Кев, я рад, что ты едешь со мной. Честное слово, рад.

Мальчишки ударили по рукам, и Кевин затарахтел:

- А я скучал! Эти летние каникулы такие длинные и дурацкие, когда ты один! У меня были только книжки. Бабушка ещё конструктор подарила. Такой, с радиодеталями. Я так и не смог ей сказать, что играл в него, когда мне было лет семь. Скукота, Палмер! В газетах ничего интересного, кроме рассказов о том, как Его Величество Георг Восьмой с семьёй путешествовал в Европу. Ни одного несчастного случая, ни одного научного открытия…

- Слушай, ты про научные открытия журнал покупал, - вспомнил Питер. – Недели две назад. Может, чуть больше.

Кевин снял очки, подышал на стёкла, протёр их здоровенным клетчатым носовым платком.

- В мире каждый день происходит уйма всего! – изрёк он важно. – А я читаю об этом только в журнале, который выходит раз в месяц! Питер, это не честно! Я юный пытливый ум, мне надо больше информации!

- Зачем? У тебя голова лопнет.

- Ну что ты как Йонас! – фыркнул Кевин. – Я собираюсь стать великим учёным, продолжателем дела Теслы! А вы про «голова лопнет» оба заладили… Ох. Прости, что я так про Йонаса…

Питер с трудом удержался, чтобы не пихнуть приятеля в плечо и сказать: «Кев! Да что ты извиняешься? С Йонасом всё в полном порядке!», но вовремя прикусил язык и отделался кивком.

- Ко мне тоже полиция приходила, - помолчав, проговорил Кевин. – Мама и бабушка перепугались. Отец на работе был, а то потом задал бы мне трёпку.

- За что? – спросил Питер, глядя на проплывающие позади грузовика лесопосадки и крыши сельских домов.

- За то, что я знаюсь с немцем. У него принцип.

- Дурацкий принцип, - поморщился Питер. – Нет плохих наций, есть плохие люди. А Йон вообще по маме англичанин.

- Не знал, - удивился Кевин. – Я думал, он просто немецкий беженец. Он ничего о себе не рассказывал. Кто его родители?

Отвечать на подобные вопросы не хотелось. Как будто Питер был последней защитой тайны своего друга. И каждый честный ответ делал бы Йонаса всё более и более уязвимым.

- Нет у него родителей, - вздохнул он и поплотнее запахнул куртку.

- Хороший он малый, - сказал Кевин траурным голосом; в воздухе повисло непроизнесённое слово «был».

- Кев, я тебя прошу: не надо некрологов, - не выдержал Питер. – Йонас жив. Я в этом уверен.

- И где он тогда?

Кевин смотрел на него так, будто догадывался, что Питер что-то важное от него скрывает. Потому Питер пожал плечами и опять пошёл заглядывать в бак.

- Офелия, ты как там? – позвал он, склонившись над водой.

Мелькнул в тёмном нутре светлый блик, и вот уже над водой показалось лицо русалочки. Выглядела она напуганной, прижимала уши.

- Привет, - помахал рукой Питер. – Видишь, я тут. Как обещал. Я с тобой.

Она вынырнула по плечи, огляделась по сторонам. Увидела мелькающие позади грузовика дома, повела носом – и заметалась, хватаясь за край крышки слабыми пальчиками.

- Эй-эй! – заволновался Кевин. – Ты только не выпрыгни! Питер, она не сиганёт?

- Нет.

Питер обошёл бак, встав между Офелией и пугающей её картиной. Протянул руку, коснулся мокрых белых волос, провёл пальцем по сложенному ушку.

- Не бойся. Ты же наверняка путешествовала по своей реке раньше, да? Это как будто бы мы плывём по реке. Как будто. Как куколка – как будто человек, помнишь?

Русалка приподняла уши, совсем по-человечески кивнула и протянула мальчишке игрушку, подаренную Агатой.

- Вот, точно! – заулыбался Питер. – Ты смотри на меня, я же не боюсь. И тебе не надо.