Андрей Геращенко: Пронзая время

Вы держите в руках нашу третью книгу фантастики. Мы все в детстве читали Уэллса, его «Машину времени». О странных свойствах «четвёртого измерения» (времени) — его необратимости, направленности, корпускулярности задумывались уже в глубокой древности. Сразу же вспоминаются удивительные по своей глубине и проницательности парадоксы древнегреческого мудреца Зенона о стреле и черепахе. Над ними спорят даже в наше время, когда уж скоро век минёт со времени открытия специальной и общей теорий относительности Эйнштейна. Оказалось, что даже время относительно. И всё же оно конечно в своей малости и, как ни странно, наверное, и в длительности, ибо, только допустив конечность или квантованность времени, можно надёжно решить задачи Зенона.

Время имеет и другое странное свойство — существует пронзающая его стрела, чётко направленная от прошлого к будущему. Прошлое всегда материально и всегда может влиять на настоящее и будущее, но никогда наоборот. Свет далёких квазаров идёт к нам миллиарды лет. Квазаров уже нет, а сетчатка наших глаз всё ещё улавливает слабые потоки испущенных ими фотонов.

В нашу третью книгу вошла фантастика, напрямую связанная с парадоксами времени. Конечно же, это не художественное описание предполагаемых явлений, это просто книга — наши материализовавшиеся на бумаге мысли и идеи, не претендующие на физическую выверенность. Но в этом и прелесть литературы, её сила. Ведь книги — это не просто главы из учебника физики, не просто истории о квантах, переносе информации и удивительных парадоксах. Книги — это в первую очередь истории о героях и подлецах, мужестве и трусости, любви и мечтах.

Первую часть книги составляет роман Валерия Строкина «Я — Степан Разин» — удивительная история о вековом стремлении человеческого духа к свободе и справедливости или, если более точно по-русски — к воле и правде. Я, признаться, даже не думал, что меня так сильно увлечёт этот роман, и что Строкин, живущий сейчас в Мадриде, окажется гораздо большим социалистом, чем я сам. Впрочем, дело не в социализме — наверное, мы должны идти к воле и правде всегда, даже если это и бессмысленно (чаще всего) в плане результата.

Завершает книгу моя повесть «Ночь быстрой луны». Это книга о современности, о вечной борьбе между добром и злом, о том, можно ли использовать только для себя свои неординарные способности. В наше время всё перемешалось, часто поменялось местами, поэтому и мой герой в отличие от Разина тянет лишь на «героя» в кавычках. Я даже и сам не знаю, хороший он или плохой. Просто он такой, каким я его себе представил.

Надеюсь, что вам понравятся обе книги. Они очень разные, но, в сущности, вполне органично уживаются под единой обложкой.

И ещё — это наша последняя в ближайшее время книга фантастики. Следующая — «Серые шинели и белые халаты», которая выйдет в начале 2003 года, будет об армии, военных медиках и, возможно, о войне. Но, как говорится, это будет уже совсем другая история…

Он сидел напротив меня, вольготно развалившись в кресле. Молодой, начинающий полнеть мужчина. Лицо круглое, со здоровым розовым румянцем, как у поросёнка, нос вздёрнут, а под ним — узкая полоска чёрных усов. Волосы стоят на голове чёрным гуталиновым ёжиком. Карие глаза настороженно, с интересом, разглядывают меня в упор. Наконец, красивые полные губы пришли в движение:

— Итак, теперь вы расскажете мне, с чего всё началось?

— Что?

— Ваши видения.

— Это не видения. Думаете, я не понимаю, из-за чего я здесь?

— И всё-таки?

Я задумался, стараясь получше вспомнить.

— Вы курите? — он извлёк из стола коробку «Данхил».

— Да.

Он протянул мне сигарету и зажигалку. Я закурил…

— Я познакомился с Сергеем у друга на вечеринке. Мы оба были приглашены на день рождения. Сергей опоздал, а я к этому времени уже успел выпить две рюмки. За столом кто-то сказал мне, что он экстрасенс и преподаёт свою метафизическую науку где-то в институте. Мы пожали друг другу руки, и он мне сказал: