Фредерик Пол - Путь домой

В дальнем конце хранилища паутинной спиралью вилась лестница. Ухватившись за тонкий поручень, Маргарет стала подтягиваться вдоль нее. Сэнди следовал за ней, а на верхней площадке…

Маргарет больше не плыла, она поднималась по ступенькам. Вода доходила почти до потолка хранилища, а лестница вела в темную комнатку, куда не проникала вода.

Подняв голову над поверхностью воды, Сэнди заметил, что Маргарет рывком сдвинула маску, открыв лицо. Сэнди последовал ее примеру и обнаружил, что находится в комнате, где стояло несколько стульев и кушеток; обивка покрылась кое–где пятнами плесени, воздух был спертый и сырой, но нельзя сказать, что пахло так уж отвратительно.

Маргарет расхаживала по комнате, трогала вещи, луч фонарика выхватывал фрагменты стен, потолка, люстру на потолке… вспыхнул светильник, укрепленный на высокой длинной трубке. Маргарет и Сэнди находились в комнате, внутри воздушного пузыря, пойманного ниже уровня воды, затопившей здание. Маргарет что–то сказала через плечо, не поворачиваясь, света в комнате хватало, Сэнди видел, что она обращается к нему, но ни слова не слышал.

— Я… тебя… не… слышу, — произнес он раздельно.

Маргарет расстегнула кармашек на поясном ремне, извлекла слуховой аппарат, насухо вытерла об уголок скатерти — в комнате был еще и стол, покрытый скатертью, — и вручила Сэнди. Как только он втиснул пуговку аппарата на место, она спросила:

— Тебе здесь нравится?

Сэнди посмотрел вокруг.

— Где мы?

— В старину люди хранили здесь ценности. Вот эти штучки называются депозитными отделениями.

— Взмахом руки она показала на дверцы, рядами покрывавшие стены комнаты; почти все дверцы — открытые. — Здесь они хранили деньги, драгоценности, завещания, свидетельства о разводе, вообще все, что угодно, если это представляло Для них ценность. Они приходили сюда, потом в одной из тех маленьких комнат «стригли купоны».

— Что значит «стригли купоны»?

Она рассмеялась.

— Ну, это долгая история. Люди — состоятельные люди — все владели «акциями» и «бонами».

Если у них имелись приличные деньги, то с их помощью они получали еще больше, время от времени им нужно было лишь срезать купон, то есть кусочек сертификата, и отправить по почте, и тогда они получали деньги.

Не прерывая рассказа, Маргарет сдернула с подставки два полотенца, одно бросила Сэнди, вторым принялась сушить волосы. Полотенце было сыроватое, но, чтобы обтереть мокрое тело, его хватило. Сэнди зябко вздрогнул. Заметив это, Маргарет сказала:

— Погоди минутку. — Она нажала выключатель, и в центре круглого рефлектора на полу разгорелось красно–оранжевое кольцо.

— Здесь всегда влажно, — объяснила она, — но мне здесь нравится. Нагреватель нас обсушит. Приходится время от времени подзаряжать аккумулятор, но на пару часов его хватит.

— А зачем тебе «аккумулятор»?

— Потому что другого источника электроэнергии здесь нет. Мы полностью отрезаны.

Сэнди опустился на кушетку с кожаной обивкой, предварительно проверив, выдержит ли она его вес. Кушетка заскрипела, но делали ее на совесть, очевидно, испытание она прошла успешно. Сэнди с любопытством посмотрел вокруг.

— А для чего ты эту комнату используешь?

— Как тебе объяснить… — Она помолчала. — Преимущественно я сюда забираюсь, чтобы побыть одной.

— Она посмотрела на Сэнди, и добавила:

— Кроме того, это единственное, пожалуй, место в мире, где меня наверняка никто не видит и не слышит. Будь добр, подай мне свой баллон.

Сэнди отстегнул резервуар с воздухом, передал его Маргарет, а она тем временем приоткрыла вентиль своего баллона. С тихим шипением воздух начал сочиться наружу.

— Без кислородных добавок нам не обойтись, — сказала Маргарет.

— А в остальном мы здесь как дома и далеко от всех. Как ты считаешь?

Сэнди не ответил. Он сожалел о своей малой искушенности в понимании оттенков тона и выражения лица людей. Маргарет, ему показалось, вела себя чуть–чуть иначе, чем раньше — движения стали быстрее, разговор — менее непринужденным.

— А я не знал, что ты часто бываешь в этом городе, — сказал он, не спуская с Маргарет глаз.

— Штаб–квартира «Интербеза» в Гудзон–сити, — поправила она.

— Здесь я только отдыхаю иногда. Мне нравится, когда есть собственный уединенный уголок.

Она опять сказала «уединенный». И она возбуждена — похоже, не меньше, чем он сам в ее присутствии, подумал Сэнди.

Возможно ли, чтобы земные женщины не так уж отличались от хакхлийских? Неужели она отвечает на растущее желание Сэнди?