Хадзимэ Камосида - Кошечка из Сакурасо 5.5 [ЛП]

— Короче, Сиина, живо подключайся! Тебя уже куча народу обсуждает!

— Вон как?

— Ты до сих пор только слушала… Давай-ка подумай о себе! У меня вот тобой голова уже битком забита.

Мисаки и Дзин тут же блеснули глазами.

— О, Кохай-кун, неужели это признание в любви?

— Настоящий мужчина.

— Я не в том смысле!

— Ну, и что же ответит Масирон?!

Мисаки подсунула Масиро невидимый микрофон.

— Сората.

Масиро поглядела ясным взглядом прямо на Сорату. Одного этого хватило, чтобы у него заметно подскочил пульс.

— Ч-что?

Горло прямо заскрипело.

— Хотела тебе сказать.

«А вдруг? А что, если? Да быть не может», — крутилось в голове, но всё же в глубине души теплилась надежда.

— Ч-чего?

— На ногу наступил.

— Такое сразу говори! И да, прости! Правда, мне жаль!

И вот время полностью вышло. Прозвучал звонок.

— Ну, постарайся на славу, Сората.

— Зови на помощь в любое время! Ради Кохай-куна я куда угодно примчусь!

Медведь схватил руки Сораты и потряс ими.

Проводив взглядом спину медведя, уходящего в класс, Сората и Масиро вместе вернулись на второй этаж. И парень жалел, что не обратился к кому-нибудь, кто не обделён здравым смыслом…

В конце третьего урока, английского, хоть и прозвучал звонок, учитель не отложил мел, и оттого становилось дурно.

Во время занятия Сората мысленно посылал сигналы, чтобы всё побыстрее закончилось, вот только в итоге вышло наоборот.

Прошло три минуты после звонка, когда учитель английского наконец закрыл учебник и Сората вышел из класса вперёд него.

В тот миг, когда парень приготовился вложить все силы в ноги и резко ускориться, кто-то схватил его за шиворот. Развернувшись, он увидел перед собой дерзко улыбающуюся Тихиро.

— Канда, свободен же? Помоги отнести распечатки.

— Сейчас не могу! Вообще не могу! Я сейчас самый занятой мужчина в мире! Попросите других бездарей! Их в классе пруд пруди!

— Ну-у-у.

— Чё?!

— Если я хотя бы раз в день не увижу, как твоё лицо искажено муками, то помру.

— Какие у вас специфичные вкусы!

— Ну же, пошли.

Не обращая внимания на протест Сораты, Тихиро потянула его за собой.

— Стойте, сэнсэй! Нам грозит опасность!

— Какая ещё опасность? Твоя жажда секса? Уже не терпится?

Взгляд Тихиро опустился ниже пояса Сораты.

— Вы что выглядываете у ученика?! Я про Сиину!

— Сиина что-то натворила?

— Нет, сегодня она… не надела.

С осторожностью поглядывая по сторонам, Сората сообщил ужасающую правду, но Тихиро, как Мисаки и Дзин, нисколько не переменилась в лице и будто собиралась спросить: «И что?»

— И что?

Нет, она действительно спросила.

— И всё?!

— Ну, такое и у меня бывает.

— Чего? Правда?! Неужели вы тоже…

— Ты чего это так на учителя смотришь? Неужто каждый вечер представляешь со мной что-нибудь пошлое? Прекрати, это мерзко.

— Успокойтесь, пожалуйста, вы и трусы никак не связаны.

— О-о-о, как заговорил. Тогда в кабинете для рисования я покажу тебе, что такое взрослая привлекательность. Пока будешь относить распечатки.

— Пожалуй, откажусь! Отпустите!

— Ну уж нет.

Подготовительная комната уже маячила перед носом, и Сорату норовили туда запихать.

— Пожалуйста, раскройте глаза. Вы не понимаете? Ваша двоюродная сестра явилась в школу в жутком виде!

— Юбка есть — проблемы нет. В школьных правилах ничего про трусики не говорится. Правда, там сказано, что нельзя одеваться вызывающе, но это же не тот случай.

— Это ещё хуже! Ладно школьные правила, но так можно нарушить закон! Публичные развратные действия!

— Спокойствие. Надела, не надела — никто же не знает. Пока не проверишь, не поймёшь. Так сказал один известный человек, точно.

— Не говорите так, словно о коте в ящике!

— Хватит пререкаться и помоги мне с работой. Как хороший раб, — заявила Тихиро, заодно вываливая перед Соратой пачки распечаток.

— Давайте без рабов!

Три раза он сгонял от учительской до подготовительной. Наконец порученная Тихиро работа закончилась. Сил в руках не осталось. Как и времени до конца перерыва.

Сората решил уже не ходить к Масиро и вернулся к себе.

Чтобы сделать хоть что-то, парень вытащил мобильник и отправил сообщение.

Писал он однокласснику, живущему в соседней комнате в Сакурасо, — Акасаке Рюноске. Он сегодня в школу не пришёл. Как не приходил и вчера, и позавчера. Да и вообще, с наступлением апреля он ни разу не появлялся в школе и даже в Сакурасо на глаза не выходил.