Иван Булавин - Ходок

— Не хочу тебе мешать, — крикнул ему Румын, — но не мог бы ты привязать верёвку покрепче, мы тоже хотим туда.

Алекс ничего не ответил, он просто медленно поднялся и пошёл привязывать конец. Следующим пошёл священник, верёвку постарались натянуть, поэтому у него получилось пройти почти весь путь, ни разу не провалившись. Следом отправился Румын с двумя рюкзаками и двумя автоматами, Ник пошёл замыкающим. Когда он уже карабкался наверх, утопая в песке, где-то в глубине ямы снова началось шевеление.

— Тяните! — крикнул он, тщетно пытаясь прыгнуть.

Товарищи среагировали немедленно, три пары рук дёрнули за верёвку, и Ник, вылетев из ямы, словно пробка, оказался у них в объятиях. Возня внизу продолжалась, но на поверхность монстр не высовывался, видимо, учёл печальный опыт предшественников.

— Плевать на него, — Румын махнул рукой.

— Мне повезло, — добавил Алекс, вставляя патроны в барабан револьвера, — тварь попалась тупая. Могла бы укусить меня, не вылезая из земли, но зачем-то понадобилось высунуть ногу.

— У муравьиного льва, если я правильно помню, наружное пищеварение, у настоящего, я имею в виду, — начал объяснять Румын, — он впрыскивает пищеварительные соки…

— Слушай, хватит, а! — прервал его Алекс, — без твоих лекций тошно, ботаник недоделанный.

Все четверо нервно засмеялись.

Дальнейший путь ничем особенным не запомнился. Вытряхнув песок из одежды, они двинулись вперёд через рощу. А когда снова вышли на открытую местность, то разглядели впереди противоположный склон котлована. Ходоки сразу почувствовали прилив бодрости, мешки уже не казались такими тяжёлыми, а дорога ужасной. Тупиков и ловушек им более не попадалось, поэтому, спустя час, все четверо уже лезли по склону вверх, проклиная рассыпающийся камень.

На ночлег группа остановилась, можно сказать, в чистом поле. Конечно, сложно назвать чистым поле, где повсюду лежали обломки ржавой техники, настолько старые, что невозможно даже приблизительно выяснить её предназначение, что-то, вроде бульдозеров и экскаваторов.

Ночь прошла тихо, часовые совершенно напрасно всматривались в ночную мглу, не было там ни вампиров, ни обезьян, ни тараканов, размером с медведя, да и самих медведей не было, а если и были, не рискнули связываться с этой компанией.

Последним дежурил Ник, как только на востоке показалась тонкая полоска света, он растолкал всех и подбросил дров в костёр, благо, запасли с избытком.

— Подъём, — говорил он Алексу, дёргая его за ногу, — кто проспит завтрак, пойдёт голодным.

Остаться без завтрака никому не хотелось, поэтому очень скоро все они, уютно устроившись вокруг костра, старательно поглощали из котелка наваристую гречневую кашу с мясом. Что характерно, даже Викентий перестал обращать внимание на постные дни, хотя сегодня, вроде бы, была пятница. Ну, и правильно, в дальней дороге должны быть послабления.

После завтрака, когда солнце уже встало окончательно, группа отправилась на юг. Ориентир, одинокая красная гора, про которую писал в дневнике покойный Карлос, была отсюда хорошо видна. Он также упоминал, что от неё идёт хорошая дорога. Возможно, так оно и есть, вот только до горы дорога была отвратительной. Шла она через какие-то топи, справа и слева от неё было море жидкой грязи, а саму дорогу, имевшую когда-то покрытие из бетонных плит, через каждые полметра пересекали промоины, видимо, за долгое время вода сумела размыть даже бетон.

Шагать приходилось, как по шпалам, то широко, то узко. Временами кто-то запинался и падал, ругаясь нехорошими словами. Разве что священник всё время молчал. Но это понятно, материться ему не положено, а дорога больше никаких слов не вызывает.

Километров через десять, дорога вышла на возвышенность, грязь на обочинах исчезла, и ходоки с удовольствием сошли с изуродованной бетонной полосы.

— Странная какая-то гора, — заметил Ник, — просто торчит из земли, словно искусственная.

— Может, памятник? — предложил свой вариант Алекс.

— Где ты видел памятники в полкилометра высотой?

— Небоскрёбы ведь такие бывают.

— Небоскрёб — здание практичное, в нём живут или работают, а земля дорогая, вот и строят повыше, а памятник такого размера зачем?

— Хотелось бы мне посмотреть на того человека, — вступил в разговор Румын, — которому такой памятник поставят.

Гора приближалась, при этом всё сильнее бросались в глаза исполинские размеры и странная форма. Столб из красного камня, пусть не самой идеальной формы, но почти по всей длине одинаковой толщины.