Иван Булавин - S-T-I-K-S Псих [СИ]

Коридор был грязным. Местами заляпан какой-то едой, местами лежат фантики и хлебные крошки. Тот петушара, что здесь убирается, определённо забил на свои обязанности. Пройдя через несколько отсекающих решёток, которые вообще-то полагается на ключ закрывать, мы оказались в помещении для досмотра.

Мы — это я, ваш покорный слуга, а со мной несколько человек в синем камуфляже. Как положено, помощник оперативного, начальник отряда, дежурный по изолятору. Опера не вижу, положил болт на служебные обязанности. Но, это дело его, а мы не расстроимся. Сейчас будет полный обыск и водворение. Контролёр, молодой парень в сержантских погонах, чьего имени я не помнил, привычно спросил, есть ли у меня запрещённые предметы, после чего предложил раздеваться и передавать одежду ему. Плавали, знаем. Тщательно прощупав каждый шов лепня [1] Лепень (сленг) — пиджак, здесь — куртка, верхняя часть робы заключенного. , молодой сержант отдал его помощнику, а тот, сноровисто приложив трафарет, губкой вывел на ткани "ШИЗО". При водворении положено в другую, местную робу переодевать, но такое расточительство никому не нужно, потому и клеймят водоэмульсионкой, а потом, когда выйдешь, за пару стирок сойдёт.

Обыск не затянулся, вещей при мне почти не было, только то, что надето, посуда и мыльно-рыльное. Бритвенный станок, естественно, забрали, выдадут при помывке. Собственно, две недели можно и с бородой походить. Снял носки, вывернул, показал, трусы до колен, повернуться задом. Плоских шуток при этом отпускать не стал. Спасибо и на том, что приседать не заставляют, хотя могли бы.

Само собой, ничего не нашли. Не было у меня ничего. Какой идиот в изолятор потащит телефон или нож? Ремень и часы я тоже не брал. Многие пытаются сигареты припрятать, но мне без надобности, я не курю. А если бы и курил, то привязывать свёрток между ягодицами, или, того хуже, заряжаться [2] Заряжаться (сленг) — прятать запрещенные предметы в заднем проходе, как бы ни высмеивали этот способ сокрытия, "арестантский бардачок" продолжает пользоваться популярностью. , а потом это курить, — увольте.

Свёрток из одеяла и подушки благополучно отправился в матрасовку, а меня повели в камеру. Запищал электрозамок, повернулась ручка, упала блокировочная цепь и стальная дверь распахнулась. За ней была решётка на простом засове, её открыли и я вошёл в просторную камеру. Рассчитана она была на шесть человек, а сидел только один. Я вторым буду. Тут в ШИЗО вообще народу мало, десятка полтора, чего-то администрация ленится.

— Здорово были, — сказал я угрюмому мужику, молча сидевшему на приваренной к полу табуретке.

— Здорово, Псих, надолго заехал?

— Пятнашка.

Он кивнул и продолжил созерцание пола под ногами. Это Слепой, один из немногих старожилов колонии, досиживает тринадцатилетний срок, странно, что его закрыли, зек полезный, сварщиком работал в промке, а вот, поди ж ты. Слепым его не зря дразнят, зрение у него никакое, очки-микроскопы носит. Положив на маленький столик пакет с нехитрыми пожитками, я уселся на другое сидение.

— Не в курсе, кто сегодня в ночь дежурит?

— Иваныч, вроде, — ответил Слепой и замолчал. Вообще, большинство зеков, оказавшись вдвоём в замкнутом пространстве, тут же заводит разговор, но мы с ним, так уж получилось, оба неразговорчивые.

— Иваныч — это хорошо, — ответил я. Действительно. Пётр Иванович этот, старший прапорщик, — одна из достопримечательностей зоны. Лет ему под пятьдесят, а в зону он, надо полагать, сразу после армии устроился. Когда Слепой в колонию прибыл, тот уже был матёрым сотрудником. Ростом выше среднего, фигура могучая и кулак в половину моей головы, рожа страшная, тёмные волосы стрижены ёжиком, глаза цепкие, глядят из-под низкого, как у неандертальца, лба. В молодости был то ли боксёром, то ли штангистом, то ли тем и другим сразу. Спокойный и неповоротливый, даже иногда выглядит тюфяком, но зеки, кто поумнее, прекрасно знают, что в его присутствии лучше сопротивления не оказывать и администрации не хамить. Потом ты, конечно, будешь жаловаться во все инстанции, но здоровье тебе уже никто не вернёт.

При всём этом, он лишён был той мелочной мстительности, что свойственна многим другим сотрудникам. Веди себя хорошо, Иваныча не подставляй перед начальством, тогда можешь рассчитывать на мелкие послабления.

Терять время даром я не собирался. Всё же я спортсмен и форму надо поддерживать. Начал с отжиманий. А пока я выжимаю соки из своего бренного тела, давайте знакомиться.