Кирилл Берендеев - Мир внутри

– Врут, ведь врут черти-первопроходцы. Совсем не знают, какая Земля. Ну кто же так рисует. И куда они смотрели, когда новые страны отображали? Вот тут озер сколько, аж в глазах рябит, а ни одно не отмечено, а эти горы, Урал, кажется, а тут…

Земля ушла из виду, остались только звезды и Луна. Каюту залило сияние подкравшегося Солнца. Казимир проворно задернул глухие шторы на окне. Мюльбергер отошел к двери и, недолго думая, стал спускаться по узкой винтовой лестнице вниз, в пассажирский отсек. Заходя внутрь, он столкнулся нос к носу с поспешно выходящим братом Иосифом.

– Как хорошо, – обрадовался миссионер, – я к вам шел с восхищениями. Сколь же изумительно прекрасно творение Господа нашего, сколь восхитительно. Мое сердце не перестает поражаться красотою, а мои губы – шептать благодарственные молитвы Творцу. Нам дарована несказанная возможность прикоснуться к благолепию сущего, лицезреть тайны мироздания, что открываются нам по милости Господа нашего, ибо сказано (Прит. 3, 13): «Блажен человек, который снискал мудрость, и человек, который приобрел разум»! И там же: «Она дороже драгоценных камней, и ничто не может сравниться с нею».

– Вам сейчас завидуют, святой отец, – заметил барон.

– Воистину, вы правы. Немногие, увы, удостоены возможности зреть нашу родную планету в ее истинном облике. Искренне надеюсь, что таких впредь будет много больше. Тогда в сердцах каждого, побывавшего здесь за сотни миль от самой Земли, прибавится доброты и нежности к своему дому, затерянному в глубинах космоса. Как ниоткуда, с освященного корабля нашего видно, что «кровли домов наших – кедры, потолки наши – кипарисы» (Песн. 1, 16). – Миссионер помолчал немного и добавил еще одну цитату из Песни Песней: – «Не будите и не трогайте возлюбленной, доколе ей угодно».

Мюльбергер вздохнул:

– Я на вашем месте процитировал бы еще и что-нибудь из «Божественной комедии», святой отец. Все же мы находимся на пороге рая и направляемся на первое его небо.

– С позволения Господа, сын мой; без благословения Всевышнего, всемилостивого и всепрощающего, мы уподобились бы безумцу Фаусту, пожелавшему возвыситься среди прочих и отправившемуся за гордыню свою в пещи преисподней.

– Надеюсь, нам дано будет изучить истинную гармонию сфер.

– Ежели сможет постигнуть ее наш жалкий разум, – ответствовал отец Иосиф.

– Что будет дано. Заодно и узнаем, сколь прав был Коперник, пожелавший заставить Землю вращаться вокруг светила. И кстати, отец Иосиф, давно, еще юношей, я слышал в Вышеграде разговор повара и зеленщика, споривших о строении мира.

– Вот как? – изумился миссионер. – Простецы стали столь умны, что говорят о горних материях?

– Чему же удивляться? И в Константинополе, в бытность его столицей христианской Византии, немало веков назад, чернь так же вела диспуты о возможности беспорочного зачатия Девы Марии.

Настоятель махнул рукой.

– Греховны сии домыслы и порочны рассуждения. Да, слышал я о том, но не потому ли и был предан огню доблестными рыцарями Креста?…Но мы отвлеклись от темы, сын мой. Что же говорили повар и зеленщик?

– Зеленщик, – продолжал барон, – утверждал законы Птолемеевы, приводя доводы философские и богословские, повар же, напротив, более молчал и слушал, но когда пришла и ему очередь говорить, произнес лишь: «В кои-то веки наши ученые мужи уразумели, что негоже жаровню вращать вокруг вертела».

Из двигательного отсека к ним подошел изобретатель. Глаза его по-прежнему сияли, выражая непередаваемый восторг от увиденного, однако Лухманов сумел справиться с собой и заняться делами.

– Ваша милость, – произнес он, прерывая беседу капитана-командора с настоятелем, – картографы сидят за работой, заканчивают наносить новые земли на старые карты. – Он усмехнулся. – Надеюсь, за три оборота они успеют.

– А потом – на Луну? – спросил брат Иосиф.

– На орбиту Луны, – поправил его московит, – сперва надо найти место посадки, затем…

Его слушали со вниманием, хотя мысли многих подошедших монахов были заняты совсем другим. Барон с удивлением и признательностью, неожиданно появившиеся по отношению к московиту, смотрел на Лухманова, сумевшего сотворить это чудо и доставить их сюда, на орбиту Земли. Но их путешествие только начиналось, они отправятся дальше и дальше к вечной соседке-Луне. Чем она встретит их?

– Иван, – неожиданно для себя произнес Мюльбергер, – я перед тобой в неоплатном долгу. Вернемся – проси, что хочешь.