Кирилл Берендеев - Мир внутри

Московит этот происходил из известного и знатного рода, возвысившегося при Иване III Васильевиче и его сыне Василии III и низвергнутым следующим князем Всея Руси, царем Московским Иваном Грозным. Прадед Лухманова участвовал в создании Судебника, имел поручительство Ивана Темного на государственные и приватные беседы с послами иноземными, «кои много полезны для Руси будут глаголать». И потомок его, памятуя успехи давнего родственника, немало сил и старания приложил для того, чтобы самому ученым стать, а потому изъясняться мог и на латинском, и на грецком и языком нечестивого Лютера достаточно свободно владел, много книг, доставшихся ему в наследство, изучил и много полезных для себя выводов сделал.

И так получилось, что попала в его руки книга Николая Коперника «Об обращении небесных сфер», проклятая Лютером и потому еще активно обсуждающаяся в землях Польши, Ливонии, Австрии и проникшая даже в ставшую разом глухою и слепою Московию.

С нее-то, с гелиоцентрической системы построения мира, да и со смуты в землях московских и закрутились события, предшествующие достославному отправлению корабля «Св. Мария Магдалина» в дальнее, трудное и долгое плавание. Но немного назад вернуться придется еще раз.

Немного менее тридцати лет прошло с того дня, как на престол Священной Римской Империи взошел молодой император Рудольф II Габсбург, человек импульсивный, слабовольный, отдающий предпочтение искусствам, нежели делам государственным. Лишь двум людям из своей изрядной свиты он соглашался доверять и лишь их двоих он выслушивал со вниманием: то были шут его отца Максимилиана II Антон Броуза, да тайный советник барон Мюльбергер, человек не по годам способный и к интригам опытный. Именно он помог своему императору заручиться поддержкой папы в борьбе с братом Рудольфа Матфеем, вознамерившимся забрать престол в свои руки и неуклонно к тому подвигающемуся. Именно он уговорил Ливонию до поры до времени оставить свои притязания на московские земли, излишне разросшиеся на востоке. И именно он организовал в освященной нынешним папой Речи Посполитой, большею частью, на верное крещение дикой Московской Руси – хитроумную шпионскую сеть, за всеми бежавшими из Московии следящую. Таким образом, его люди и вышли на занимавшегося построением грандиозных планов Лухманова, а в глазах соседей – всякой бесовщиной да еще в неурочный час.

Лухманова отправили в «темную», а бумаги и чертежи его привезли к Мюльбергеру, находившемуся тогда в Кракове. Барон взглянул на записи и остолбенел. До поры, до времени оставив Лухманова в каменном мешке, он спешно отправился в Прагу к Иоанну Кеплеру, который был нередким гостем и у самого императора. Мнение видного ученого в астрономии и космогонии барон ценил без меры, в отличие от Рудольфа II, пытавшим Кеплера составлением астрологических таблиц.

Сказать, что ученый был поражен, значит, не сказать ничего.

Через папского наместника в Праге история докатилась и до Ватикана, до странности быстро. Причем, исключительно та ее часть, в коей говорилось – со слов самого Кеплера, неизвестно, утверждавшего нечто подобное или же просто предположившего такую возможность – будто Луна, та самая, заключенная в первую небесную сферу, являлась благодатным источником серебра, нет, более того, аргентума на ней было, что грязи. Бери, не хочу; лишь осени себя и духов, ее населяющих, крестным знамением. А главное – по расчетам того самого московита – добираться до нее меньше недели. Много быстрее, чем через бушующую без повода Атлантику в далекую Боливию, чьи серебряные рудники совершенно не удовлетворяли запросов римской курии, под руководством нового папы устраивавших походы против турок и проводивших заметные перестановки во внутренней политике, пристраивая на хлебные места все больше и больше своих родственников – до седьмого колена включительно. А если вспомнить недавно возникшее «Общество Иисуса», кое не только активно продвигало вперед идеи папства среди христиан и язычников, но и столько вливаний требовало….

Церемониться папа не стал, убежденный стараниями Антония, тотчас открыл мошну. За десять лет до истечения века близ Болоньи начал строиться космодром. Как раз там, где состоялся памятный многим вселенский собор, утвердивший положения всеобщей, нерушимой, истинной католической религии.

Денег на благое дело не жалели. Все, что вывозилось из Вест-Индии, шло на постройку стартовой площадки и корабля по проекту самоучки Ивана Лухманова. Если папа Климент заболевал какой-то идеей, то вынь да положь она должна быть осуществлена. Сам Лухманов вскорости вступил в «Общество Иисуса», а после такого поступка ему были открыты все двери и все кубышки. Стройка продолжилась с новой силой.