Василий Бережной - Голубая планета [Сборник]

Но что это? Над городом появился ракетопоезд. Один, второй, третий. Они прибывают один за другим… Кажется, будто Земля забрасывает Луну страшными, сигарообразными снарядами. И «снаряды» эти плавно кружат над городом и приземляются где-то далеко за домами-шарами. Видит профессор — ожил город, слышатся голоса людей, победные и радостные. Русла вдруг наполнились водой, и заблестели на солнце синие волны. Через мосты начали вновь сновать машины причудливой конструкции. Сделанные из прозрачного вещества, они имели форму колеса.

И вот, среди толпы, он видит улыбающееся лицо своего ученика, своего Володи.

— Разве время умирать, профессор? — говорит Владимир и нежно обнимает его. — Мы оживляем планету, и вы должны помочь нам…

Губы больного зашевелились, и он еле слышно прошептал:

— Да, да, я помогу…

А за окном догорала осина.

В. БЕРЕЖНОЙ

Твір відшукав Вячеслав НАСТЕЦЬКИЙ. Василь Бережний. «Планета житиме»: фантастична новела; газета «Молодий комунар» (Чернігів) № 129/1328 18.09.1939, с. З.

— А теперь будет аттракцион, — сказала Нина, когда мужчины встали из-за обеденного стола. На ее немолодом лице появилась загадочная улыбка, и женщина аж помолодела.

Григорий Федорович поморщился: жена каждый раз что-то выкинет. Они с Мирославом хотели пройтись в Голосеевский лес, подышать свежим воздухом. Там и поговорили бы…

Нина позвала кошку, и та сразу прискакала и начала тереться о ее туфли, высоко поднимая черный пушистый хвост.

— Наша Шуша еще не видела живой мыши! Представляете, Мирослав? Она из квартиры не выходит…

«Вот начнет демонстрировать, как Шуша перепрыгивает через ногу… — раздраженно подумал Григорий Федорович. — Тоже мне аттракцион…»

Сдерживаясь, чтобы не испортить себе настроения, взглянул в широкое окно. Деревья искрили инеем, на ветку села здоровенная свиристель, посыпалась снежная пыль, птица вертит головкой, видимо, высматривает, нет ли на лоджии калины. На улице так красиво…

— Так вот, я достала для нее мышку!

Нина принесла из ванны банку, закрытую пластмассовой крышкой, в которой было несколько дырочек. Белый зверек сидел на задних лапках, скользя передними по стеклу.

— Это мне в лаборатории дали. Правда, симпатичная?

Гость взял банку и начал пристально рассматривать ушастенькое животное.

— Да, она хорошенькая, — сказал, ставя банку на ковер. — Природа не знает границ в своей изобретательности.

Шуша бросилась к банке и, выгнув дугой шею, начала жадно принюхиваться.

— Видите, видите, инстинкт! — воскликнула Нина. — Сейчас я их познакомлю.

— А мне жаль мышку, — возразил Григорий Федорович. От окна он перевел взгляд на беленькое создание с блестящими бусинками глаз.

— А что с ней будет-то? — на бледном лице Мирослава появилось удивление. — Контакт между двумя…

— Этот контакт закончится для мыши очень грустно, Шуша ее съест.

— Не поверю, — покрутил головой Мирослав. Легонькие, как перья, кустики волос на его темени забавно качнулись.

— Бьюсь об заклад! На сто рублей! — Григорий Федорович поглядел на жену и протянул руку. Мирослав, будто стушевавшись, пожал ее. Нина, весело размахнувшись, разбила.

— А ну же, посмотрим… — присела на корточки, сняла крышку и положила банку на бок.

Все затаили дыхание. Мышка, высовывая остренькую мордочку и принюхиваясь, начала двигаться вперед. Наконец, совсем беззаботно вылезла на ковер. Шуша настороженно следила за ней, глядя сверху вниз, затем грациозно тронула ее лапой, понюхала и спокойно легла. Мышь неторопливо обошла вокруг нее, и спряталась под Шушиным животом, только тоненький розовый хвостик виднелся.

Нина всплеснула руками:

— Вот так! Похоже, наша кошка ненормальная!

Вытащила мышку за хвост, посадила Шуше на спину — но та лишь немножечко вздрогнула, почувствовав, как тоненькие лапки перебирают ее пушистую шерсть.

— Ну, что ж… — вздохнул Григорий Федорович. — Я проиграл… Странно, почему не сработал инстинкт…

Он уже жалел, что так сгоряча поспорил, все-таки сто рублей — больше половины месячного заработка. Нина покраснела от досады — нужно ей было демонстрировать эту пакостную мышь! И только гость сохранял полнейший покой, сосредоточенно наблюдая зверей. Даже внимания не обратил на переговоры и шептания супругов. Поднял голову лишь тогда, когда Григорий Федорович протянул руку с деньгами: